расстоянии. Распространять вокруг себя легкий холодок и чувствовать такой же холод в ответ. Пора положить всему этому конец. События двухнедельной давности лишь показали, насколько это необходимо.
– Сандра!
Погруженная в раздумья, я не заметила приблизившегося Ренцо.
– Да?
– Хочешь пойти на цирковое представление?
– Куда? – удивилась я.
– На цирковое представление, – повторил кастелян. – В город приехал бродячий цирк. Данте такие развлечения не любит, а я собрался идти и подумал: может быть, ты захочешь тоже пойти… со мной?
Я собиралась отказаться. Мысль о том, чтобы выйти за пределы армона, пугала. С другой стороны, можно ли всю жизнь сидеть взаперти? К тому же во взгляде Ренцо было сейчас нечто уязвимое, словно он побаивался моего отказа. И я подумала: почему бы нет? Я только что решила, что чувства к Данте пора обрывать на корню. Ренцо за мной ухаживает, это становится все более очевидным. Он хороший друг, у него отличное чувство юмора, он довольно привлекательный мужчина. Прямой, жизнерадостный, легкий. И он, в отличие от Данте, не является моим хозяином, а значит, между нами не будет стоять этот барьер. С Ренцо у нас могло бы что-то получиться.
И я пошла. И не пожалела. Не могу сказать, чтобы я так уж безумно любила цирк, но такая «вылазка», безусловно, пошла мне на пользу. Я развеялась, отвлеклась от тяжелых мыслей, просто прикоснулась к новому для себя пласту жизни в этом городе.
А на следующий день Ренцо пригласил меня в местную чайную. Вот тут я разволновалась и даже попыталась отказаться.
– Почему нет? – нахмурился Ренцо. – Мне показалось, что вчерашняя вылазка в город тебе понравилась.
– Понравилась, – подтвердила я. – Но это другое. Пойми, дело не в тебе. Я просто не хочу, чтобы на меня пялились все кому не лень.
– С чего ты взяла, что все станут на тебя пялиться?
Я закатила глаза.
– Ренцо, не надо отрицать очевидное. Мои волосы и мой дракон. И то и другое будет привлекать всеобщее внимание. Я совершенно к этому не готова.
– Но в цирке ведь не пялились, – напомнил он.
– Вообще-то пялились, – возразила я, – но не слишком сильно. Поскольку люди пришли туда, чтобы смотреть представление. А чайная и тому подобные заведения – это совсем другое дело. Туда люди, в сущности, для того и приходят, чтобы поглазеть на окружающих.
– Сандра, не переживай, – доверительно шепнул мне Ренцо. – На меня тоже постоянно пялятся девушки. Куда бы я ни пошел. Честное слово! – воскликнул он, отвечая на мой смех. – Но я же не расстраиваюсь. Не опускаю руки. И продолжаю ходить и по чайным, и по тавернам, и по борде… в смысле, кабакам – и ничего! Пускай смотрят, я не гордый!
– С тобой вообще можно о чем-нибудь поговорить серьезно? – осведомилась я.
– Нельзя, – невозмутимо сообщил он. – За серьезностью обращайся к Данте.
Вряд ли Ренцо мог полноценно понять значение брошенного на него в ответ взгляда.
В конечном итоге я сдалась. И вновь не пожалела. Да, на меня посматривали, но ничего совсем уж вопиющего не происходило. Особенно учитывая, что к определенной доле нездорового внимания я успела привыкнуть в армоне Данте.
Зато мне по-настоящему понравилась атмосфера галлиндийских чайных, которые разительно отличались от арканзийских. Здешние заведения были значительно более похожи на северные, но с приятной местной спецификой. Порядочное расстояние между круглыми столиками, свободно расставленными по просторному помещению, оберегало личное пространство посетителей. Огромные окна, почти во всю стену, в изобилии пропускали внутрь солнечный свет. Столики нередко сервировали так, чтобы посетители сидели к окну лицом и могли наблюдать за происходящим на оживленной городской улице.
А еще мне понравился тот факт, что здесь было принято приходить в чайную в одиночку. И спокойно сидеть, глядя на прогуливающихся за окном горожан, или читать прихваченную с собой книгу. И со временем я тоже стала приходить сюда одна. Решиться в первый раз было тяжело, но я переборола себя – и не пожалела. Да, на меня косились, но никто не подходил, громких замечаний не делал, да и вообще особой враждебности в атмосфере я не почувствовала. А вскоре совсем привыкла. Приходила с книгой и сидела, время от времени поглядывая в окно. Впитывая городскую атмосферу, которая, сколь ни удивительно (а может быть, и вполне закономерно), начинала мне нравиться. Работники и завсегдатаи чайной быстро стали воспринимать меня как «свою».
– Да, я хочу говорить с хозяином армона.
Довольно потрепанная на вид девица, обладавшая явно не самым высоким статусом, но зато незаурядным самомнением, с легкостью выдержала тяжелый взгляд привратника. Маленький ребенок, которого она держала на руках, тихонько пискнул, но пока решил не плакать.
Привратник многозначительно оглядел девицу сверху вниз, пройдясь глазами по распущенным волосам до плеч, блузе из дешевой ткани, вызывающе приоткрывающей плечо, длинной, расширяющейся книзу юбке и явно не новым башмакам.
