Я улыбнулась и призывно махнула рукой. Ренцо вошел.
– Хочешь чаю? – Я повернулась к подносу, на котором стоял заварочный чайник с узким горлышком и, помимо моей чашки, всегда имелась на всякий случай еще одна, чистая.
– Нет, – отказался Ренцо. – Забежал на минутку.
По правде сказать, я испытала облегчение. К тому моменту я уже осознавала, что окончательно запуталась в своих отношениях. С одной стороны, факт оставался фактом: Ренцо не вызывал во мне тех чувств, что Данте. С другой – мне по-прежнему казалось, что мои чувства к Данте следует перебороть, преодолеть, поскольку никакого совместного будущего у нас в любом случае быть не может. Следовательно, можно и даже правильно будет построить отношения с другим человеком.
Возможно, более активная позиция со стороны одного из мужчин, будь то Данте или Ренцо, помогла бы мне разрешить собственные сомнения. Однако оба как будто выбрали для себя политику выжидания. Отношения с Ренцо топтались на месте, ограничиваясь редкими и в большинстве случаев не слишком страстными поцелуями. Складывалось такое впечатление, что большее кастеляну и не нужно. Данте тоже продолжал вести себя, как прежде. То холодно, то с дружеской теплотой. То держался отстраненно, то вдруг позволял проскользнуть неким полунамекам, после чего я подолгу сидела в своих покоях и думала: правильно я истолковала его слова или все-таки нет?.. Невольно начинало казаться, что иметь дело с женщинами и вправду лучше. Эльнора, во всяком случае, значительно быстрее расставила все точки над «и».
– Данте нет на месте, – заметил Ренцо, – а мне надо его найти, чтобы кое-что уточнить. Есть несколько новых торговцев, с которыми мы еще не сотрудничали, но теперь планируем подписать договор. Так вот, я хотел выяснить, сможет ли Данте встретиться с ними в четверг.
– В четверг – вряд ли, – нахмурилась я. – Попробуй перенести на другой день.
– Разве на четверг запланированы какие-то дела? – удивился Ренцо.
– Да, Данте собирается заехать к какому-то своему приятелю… Не помню имя, кажется, начинается на «Н». В общем, это какое-то личное дело, но все равно дело – у них вроде бы намечается серьезный разговор. А поскольку тот живет за городом, думаю, Данте не будет в армоне практически целый день. Так что попробуй перенести торговцев на среду или пятницу.
– Ладно, если ты так уверена. – с некоторым сомнением кивнул Ренцо. – Просто странно, что он ничего мне не сказал и не позвал с собой.
Это никак не связано с делами армона, – объяснила я. – Там какой-то деликатный вопрос. Я сама не знаю подробностей, по-моему, тот приятель попал в щекотливое положение и собирается попросить у Данте денег. В любом случае, он хочет поговорить один на один. Поэтому Данте и не предложил тебе присоединиться.
– Ну ладно, не предложил так не предложил, – усмехнулся Ренцо. – Пожалуй, обижаться не буду.
– Думаю, не стоит, – согласилась я.
С делами удалось расправиться очень быстро, и я решила съездить в полюбившуюся мне чайную. Прихватила книгу (посещение библиотеки с некоторых пор сопровождалось легким чувством ностальгии) и отправилась в город.
Я уже допивала чай, когда цокот копыт за окном возвестил о прибытии сразу нескольких всадников. Ничего незаурядного в этом событии не было, поэтому я даже не стала отрывать глаз от книги. Сделала это лишь после того, как прибывшие вошли в чайную, громко стуча каблуками сапог для верховой езды.
Все они, за исключением одного, носили одинаковую черную форму, но вот о чем именно она свидетельствует, я не знала.
Между тем несколько человек окружили мой стол.
– Ваше имя? – официальным тоном спросил один из них.
– Сандра Эстоуни, – ответила я. Разнервничавшись, даже забыла про «донью».
Мужчина, задавший вопрос, быстрым движением схватил меня за руку и вытянул ее, демонстрируя своим товарищам клеймо. Я вскрикнула от неожиданности.
– Дон Лоцци, это она? – спросил он затем.
Остальные расступились, пропуская вперед того самого мужчину – единственного, кто не был одет в форму.
Она, конечно она! – воскликнул он, глядя на меня с радостью и одновременно откровенной неприязнью. – Я ее узнал. Она была здесь в тот день, когда у меня пропал кошель. Это она его украла!
– Что?! – возмутилась я. – Для того, чтобы разбрасываться подобными обвинениями, у вас должны быть хоть какие-то основания! Лично мне ваше лицо не кажется знакомым. Но даже если мы и посещали это заведение в одно и то же время, готова поспорить, что кроме нас двоих здесь находилось еще немало народу. Почему вы решили, что именно я что-то у вас украла?
– Зубы заговаривает, – заявил незнакомец мужчинам в черном, которые, по-видимому, являлись местными стражами порядка. К своему ужасу, я увидела, что те кивают в знак согласия. – Сюда ходят приличные люди, которые не промышляют кражами, – вновь повернулся ко мне он. Выражение лица было такое, будто бедняге приходилось разговаривать с гадюкой. – А вот ты наверняка затесалась в порядочное общество именно затем, чтобы воровать
