«Если только… он не живой!»
Уже ничему не удивляясь, Гомару использовал магию, чтобы прорваться сквозь барьер, поставленный кристаллом. Хоть дед и учил Гомару магическому искусству, тот не хотел связывать свою жизнь с магией. Он даже не старался понять или заучить все эти формулы, заклинания, пассы. Если что-то запоминалось само, отлично! В противном случае он забывал об этом сразу же. Поэтому сейчас Гомару был вынужден брать не за счет умения, а одной только силой. И кристалл, не ожидавший такого напора, на секунду поддался.
Всего на секунду, не больше. Но этого времени Гомару хватило, чтобы он услышал, как кристалл зовет на помощь. Приглушенным голосом, который словно пробивался из непроницаемой толщи. Он просил защитить его и уничтожить Гомару.
Теперь многое становилось понятным. Гомару и до этого подозревал, что помешательство его группы как-то связано с кристаллом. Но теперь все подтвердилось окончательно.
А значит, у него почти не осталось времени.
Во что бы то ни стало следовало уничтожить кристалл. И здесь Гомару очень сильно пожалел, что пропускал мимо ушей дедовские занятия. Дед был сильным и уважаемым шаманом. Он интересовался исскуством древних и вполне мог обучить Гомару вещам, которые здесь пришлись бы очень кстати. Но его внук предпочел быть глупцом…
Теперь он вынужден мучительно вспоминать те или иные боевые заклинания и пытаться применить их на деле. Однако ничего не выходило. Непонятно почему – либо из-за нехватки магических умений Гомару, либо из-за способностей самого кристалла. Ведь даже без нужных знаний сила заклинаний была просто громадной. В этом особенность Гомару – когда он выходил из себя, магия так и бурлила внутри него. А сейчас Гомару был очень зол и рассержен.
– Сдохни! Сдохни! Сдохни!
Он так сильно был поглощен противостоянием с кристаллом, что не заметил, как зал наполнился рабочими.
Они догнали его!
Но теперь шахтеров стало намного больше. В тусклом свете Гомару насчитал около двух десятков голов. Они двинулись в сторону Гомару, и он понял, что попал в ловушку. Единственный выход перекрыт, и больше бежать некуда.
Гомару хотел было еще раз воспользоваться фокусом со световым шаром, но шахтеры были готовы. Гомару кинулся к выходу в надежде проскочить мимо, но оказался сбит с ног. На этот раз его крепко прижали к полу, а Серт занес над ним кирку. Все повторялось, но на этот раз шансов выбраться живым не было никаких.
В этот момент Гомару почувствовал, как его поглощает гнев. На собственное ничтожное прошлое; на мнительность и страх, из-за которого он не стал, кем мог быть; на товарищей, разум которых оказался подчинен неизвестному кристаллу; на этот самый кристалл, который уничтожил все окончательно. Ярость и гнев захлестнули его с такой силой, что момент, когда рабочий начал опускать кирку, просто остановился. Магия переполнила Гомару и создала что-то вроде той же защиты, которая охраняла кристалл. Теперь он мог все видеть, чувствовать и осознавать, но не мог пошевелить ни одним мускулом…
Гомару понял, что последние секунды, которые превратились для него в вечность, нужны, чтобы отомстить. Обрушить всю потаенную мощь на этих ублюдков, которые сейчас разворотят ему голову, и превратить их в прах. Ведь он как раз вспомнил одно очень подходящее заклинание…
Память – очень странная штука. В нужный момент она подкинула формулу «Прощального дуновения» – заклинания, которое Гомару видел в книге деда лишь однажды. Это особый ритуал, который совершается в момент смерти мага и несет в себе разрушительную силу. Вкупе с магической энергией Гомару их должно было хватить, чтобы от бывших товарищей гоблина не осталось и следа. По правде говоря, он и так уже был на пределе, словно тот раздувшийся от маны шар. Но Гомару твердо и непреклонно продолжал напитывать себя злобой.
«Твари! Неужели я недостаточно страдал?! Сначала такие же идиоты, как вы, лишали меня радости детства! Теперь лишаете всего остального! Сгнить в этом отвратительном месте – хуже не придумать! Как же я вас ненавижу! Ублюдки! Из-за таких, как вы, мы с Эмилией оказались по разные стороны…»
При мысли об Эмилии Гомару внезапно почувствовал, как ярость отступила, оставив после себя грусть и тоску. Эта женщина единственная любила его, несмотря на разные противоречивые слухи. Она готова была принять Гомару настоящим, но он сам все испортил. В тот день, когда Гомару отправился в Шратт, они расстались не очень хорошо. Он сорвался, накричал и наговорил много неприятного. Уже будучи в шахте, он корил себя за несдержанность и представлял, как будет извиняться. Подбирал слова, думал, что подарить ей в знак примирения. Но оказалось, что все это лишнее. Не будет никаких подарков, извинений. Потому что его самого больше не будет.
Эта грусть немного отрезвила Гомару. Он понял, что ни Серт, ни остальные не виноваты, что попали под власть кристалла. Они не обладали такой магической силой, которая могла защитить и уберечь. Виноват только этот ублюдочный кристалл.
Значит, ему и отвечать!
«Прощальное дуновение» приняло форму гигантской косы, которая взлетела под самый свод и острием вонзилась в центр кристалла. Лезвие загудело, кристалл отозвался вспышкой света.
Гомару влил в оружие еще больше магии. Лезвие заходило ходуном, кристалл засветился ярче и вдруг… треснул!
