засопел, собираясь с духом, и выпалил: – Одумайся, княже. Не взять нам твердыню.
– Возьмем! Хитростью возьмем. Главное – быстро все сделать, – продолжал упрямствовать Андрей.
Булат сразу предложил действовать хитростью. Татары мастера на всякие хитрые уловки, быстро придумали план, князь лишь добавил деталей.
По словам пленного крестьянина, в замке сейчас около семи десятков воинов и остального народу с три сотни. С такими силами не то что отсидеться можно, но и атаковать рыцарям ничего не стоит. Андрей не придал значения численности гарнизона, но Лука обратил на это внимание, предположив, что не зря столько воев собралось. Ой не зря… И о безобразиях новгородцев в замке узнают. Наверняка уже вестник скачет. На то и был расчет татар. Осталось дождаться гонца, и тут уже вступает в игру Лука: с ходу атакует ворота замка. Понятно, что толку от такой атаки – чуть, но гонец, преследуемый врагом, должен заставить рыцарей отреагировать. Из замка вышлют отряд, разобраться с наглецами, видя их малочисленность. Лука должен сделать вид, что испугался. Его начнут преследовать. В этот момент из леса навстречу отступающим воинам выедут сани с пушками. Задача Луки – подставить немцев под выстрелы орудий. Главное – подойти как можно ближе к замковым воротам, чтобы можно было сразу же ворваться внутрь замка. Таков был план, предложенный татарами.
Лука, поглаживая окладистую бороду, внимательно слушал, не перебивая. Потом воевода взял слово и не спеша указал на слабые места в плане, и чем дальше, тем больше он их находил. Еще раз напомнил о численности гарнизона, предупредив, что это неспроста. Гонец может успеть рассказать, что погоня объявилась у самых стен замка, ливонцы могут не успеть выслать отряд навстречу гонцу или не захотят вообще выйти наружу, и так далее. Но за неимением лучшего решили оставить все как есть. Получится – хорошо. Не получится – такова воля божья.
Решили, что князь в сражении участвовать не будет. Вместе с верным адъютантом, боярским сыном Федором Демьяновичем, станет руководить ходом сражения издалека. Лука понимающе кивнул, ни к чему лишний раз показывать тайное оружие. Стрельцы Афанасия прикроют штурмующих от вражеских стрелков. Никто не удивится, если вражеские лучники и вой на стенах погибнут очень быстро, спишут все на меткость Афони и его стрельцов.
Распределив роли и заняв позиции, стали ждать.
Барон Курт фон Хольц осматривал кладовые замка, когда раздался сигнал тревоги. Оттолкнув слугу, барон скорым шагом вышел во двор. Дежурный десяток знал свое дело. Заметив гонца, скачущего к замку, и висящих у него на хвосте всадников, стражи бросились затворять ворота, едва гонец влетел в замок. Для острастки по воинам Луки пальнули из большого самострела. Не попали, но всадники Луки попридержали коней, посылая рой стрел в створ ворот. Даже в кого-то там попали. Во дворе замка раздавались конское ржание и крики боли раненых. Ворота со страшным скрипом затворились. Гремя ржавыми цепями, поднимался мост через ров. Гарнизон, поднятый по тревоге, занимал отведенные каждому воину место на стене.
Все, ливонцы сели в осаду. Лука крутился у ворот, осыпая бранью гарнизон.
У ног барона, звонко звякнув о каменную плиту, переломилась стрела с широким наконечником. Барон под прикрытием выставленных кнехтами щитов отошел под защиту навеса конюшни.
Оруженосцы принесли латы, барон стал облачаться в доспех. Справа пристегнул кинжал, просунул в кольцо на поясе обнаженный меч, водрузил рогатый шлем на голову, ожидая, когда оруженосцы застегнут пряжки на груди и спине, фиксируя в правильном положении железный горшок. Накинул поверх металлической кирасы белый плащ с крестом.
Легко и непринужденно фон Хольц в сопровождении верных оруженосцев поднялся по узкой каменной лестнице на стену. Вопреки устоявшемуся мнению современников Андрея, в рыцарском доспехе можно бегать и прыгать. Все, конечно, зависело от выносливости рыцаря. Рыцари выносливы все поголовно. Таскали на себе доспех с детских лет. К двадцати годам для рыцаря доспех что вторая кожа.
Новый барон много сил потратил, делая из солдат сильную боевую единицу. Прежний владелец замка вел праздный образ жизни. Дисциплины не было и в помине. За что и поплатился жизнью. Замок перешел в руки отца Курта, а по его смерти вернувшийся из франкских земель сын принял замок под свою руку. Воинский нрав нового борона пришелся по душе магистру ордена и епископу. Редкий год не проходил в набегах на соседей. Псковские и новгородские земли – лакомые кусочки, от которых откусить не грех, а богоугодное дело. Не менее сладким куском были Польша и Литва.
Барон насчитал под стенами замка едва лишь десяток вражеских всадников. Наверняка русские дети боярские озоруют. Барон вздохнул с облегчением. Холопы боярских детей сервов грабят, а эти решили удаль показать, покрасоваться под стенами замка, чтобы потом хвастаться в пьяном угаре, что якобы осаждали они ливонский замок.
Эти вечно пьяные русские дурни не помешают планам барона. Этой зимой собрался он в набег на Польшу. Прошлые походы были как никогда удачными. Казна барона с каждым годом увеличивалась. Фон Хольц улыбнулся, мысленно представив свои вместительные сундуки с серебряными слитками и монетами. Но тут же внимание барона переключилось на недоимки крестьян в этом году. Недоимки – это всегда плохо.
Фон Хольц окинул взглядом передний замковый двор. Десятки телег, повозок и саней стояли во дворе. Перед воротами гарцевали закованные в железо всадники, барон не экономил на вооружении своих людей. Он повелительно махнул рукой, и мост, пронзительно скрипя ржавыми цепями, стал опускаться через ров. Стража открывала массивные ворота.
Русские совсем обнаглели. Надо же иметь наглость явиться под стены замка и умудриться ранить нескольких его, барона Курта, людей. Странные эти русские. Там, где разумный человек признает власть и силу ордена, они с упорством сопротивляются. Барон видел в Литве русского боярина, в одиночку бросившегося на барона и его людей. Тогда он чудом остался жив. Маленький топорик русского боярина пробил латы и чуть было не добрался до ребер
