– Понимаю, на Земле у многих с этим проблемы. Я про работу, на которую глаза не смотрят. Кстати, а я смогу попасть в Рай? Я же солдат и ничем другим не занимался.
– Ты никогда не действовал ради своей выгоды, не творил зло ради зла или по прихоти, не убил ни одного невиновного даже по ошибке. Ты действуешь во благо других людей, жертвуя собой. Это редкость. Такие как ты не только попадают в Рай, но и становятся воинами Света, ведь у Добра должны быть кулаки. Главное – иди до конца, не сворачивая, не поддавайся слабостям и обману.
Внезапно Меткий пришел в себя и сразу почувствовал, как сильно звенит голова. Левая сторона лица была залита чем-то теплым и противно липким, а тело хоть и защищено одним из лучших в Зоне бронекостюмов, нещадно ныло после встречи с бетоном. Если бы он, изогнувшись как кошка, не отклонился в полете, то стал бы уже мертвецом – вместо удара почти плашмя воткнулся бы наподобие дротика в стену и просто сломал себе шею.
Из-за угла выскочила туша в экзоскелете штурмовика. Обнаружив противника, вдруг оказавшегося в беспомощном положении, сектант почти торжественно, смакуя момент, направил на него ручной пулемет. Видимо, пока Меткий находился в отключке, прошло немногим более секунды.
«Ничего себе сон мне привиделся перед смертью, – с расстройством взглянув на свой автомат с отстегнутым магазином, подумал сталкер. – Кто бы там меня ни швырнул, своего он добился».
– Конец тебе, псина! – злорадно прогромыхал низкий голос фанатика, усиленный электроникой шлема.
– Прикрой глаза, – тихо произнес другой голос.
Исполнить это для еще не оклемавшегося сталкера оказалось проще простого, достаточно перестать бороться с пудовыми веками, дав им упасть. В тот же миг сверкнула ослепительная вспышка, которая выжгла бы ему глаза, останься они открыты.
«Я мыслю, значит, я существую, – вспомнилось Праведникову через некоторое время крылатое выражение, когда свет угас. – Раз не убили, то можно немного и поваляться, прийти в себя».
К счастью, силы возвращались быстро, шум в ушах тоже почти прекратился. Снова открыв глаза, Меткий обнаружил, что сектант лежит там же, где стоял. Только теперь он был разрублен напополам от макушки до промежности, и великолепная броня его нисколько не защитила. Рассечение выглядело идеально ровным и без единой капли крови – такое впечатление, что края раны запеклись и даже обуглились, словно от высокой температуры. Картина ободряла: все-таки морально легче идти в атаку, если тебя прикрывают. Сталкер не знал точно, что именно здесь произошло, но в мыслях почему-то крутился образ огненного меча.
– Значит, не привиделось, – подытожил Меткий, меняя обойму автомата. – Будете знать наших!
– Помни, что я вмешаюсь, если только их покровители снова вступят в дело. Все остальное ты должен сделать сам, так что будь не менее осторожен, чем прежде, – прозвучал в голове теперь уже знакомый голос.
– Конечно. На бога надейся, а сам не плошай – теперь я в полной мере понимаю, о чем это сказано.
Миновав туннель, сталкер без происшествий поднялся по лестницам на два уровня выше. Никто ему не препятствовал, возможно, охрану нижних ярусов перекинули к первому и второму энергоблокам, а остальные ждали его в надземной части «Тиамат». Упершись в дверь с кодовым замком и желтым кругом с надписью «Yellow Zone», Меткий попробовал приложить карту, ранее принадлежавшую Эдику. Приятная неожиданность – замок открылся.
Местные коридорчики изобиловали дверьми с надписями на английском, смысл которых сталкеру оставался непонятен. Дважды попадались помещения с толстыми стеклами вместо стен, где люди, одетые в футуристического вида костюмы химзащиты, неторопливо выполняли какие-то сложные манипуляции. В принципе, весь антураж вполне соответствовал какой-нибудь современной платной поликлинике: везде пластик и панели, а в цветовой гамме доминируют белый, темно-серый и серебристый. Несколько раз мимо Меткого спокойно проходили научные сотрудники в комбинезонах с именными табличками. Вовремя сообразив, сталкер закинул автомат на плечо стволом вниз и попытался изобразить спешащего по делам и погруженного в себя человека, добавив толику нарочитой вальяжности, свойственной мускулистым парням, закованным в броню. Трудно сказать, что в большей степени обеспечивало безучастное поведение ученых – то ли уникальная маска автоматически наделяла обладателя очевидным для них статусом, то ли они тут и не такое видали.
Праведникова не покидало ощущение, что не надо торопиться, поскольку все, что он видит, это только цветочки. Именно по этой причине он не устраивал Бейрут в миниатюре и не пытался узнать, что находится в каждой комнате. Как только среди одинаково белых дверей отыскалась одна серая, с изображением фигурки человека, поднимающегося по лестнице, сталкер выбрал именно ее. Вход на следующий этаж тоже требовал особых полномочий, но теперь цвет круга сменился на красный, и надпись гласила: «Red Zone». Школьного уровня английского и азов логики хватало, чтобы понять – дело дошло до секретности высшего порядка. Карточка доступа, как ни странно, сработала и тут.
Сразу за дверью находился коридор, левый рукав которого упирался в дверь, а правый метров через семь сворачивал. Непосредственно напротив входа на стуле восседал солдат «Фатума» в полном боевом облачении, но с поднятым забралом шлема.
– А ты сюда зачем? С первой линии на усиление пригнали, что ли? – спросил сектант вошедшего сталкера, комбинезон которого до сих пор украшали лоскуты камуфляжа.
Меткий молча кивнул, соглашаясь с охранником и одновременно делая шаг ему навстречу, словно желая поздороваться. Однако вместо приветствия он схватил сектанта за нижнюю дужку шлема и дернул на себя и вниз. Костяшки сталкера, обтянутые перчаткой, находились как раз напротив рта охранника, практически зажимая его, отчего тот и пикнуть толком не успел, прежде чем его вырубил беззвучный выстрел из упершегося в щеку нейропарализатора.
