— Прости меня за это.
Первый разрез — юбка отправляется на пол. Вторым и третьим она рассекает гибкие кабели, ведущие к источнику питания. Сервомоторы затихают, ноги подгибаются. Ариэль, зашатавшись, падает, и Марина подхватывает ее.
— Сними их с меня, сними! — кричит Ариэль, неловкими движениями пытаясь стащить мертвые протезы.
— Я не хочу тебя порезать. — Марина работает аккуратно и быстро, кончиком ножа поддевает пластиковые замки и защелки. Ее концентрация неистова. — Не шевелись! — Осталось два соединителя. Квартира Ариэль расположена на тихой боковой улице, но вполне возможно, что у них всего секунды до того, как те, кто хакнул робоноги, придут проверить, почему план не сработал. И это тупик. — Получилось. — Марина раскрывает «ноги». Ариэль выползает из протеза.
— Карабкаться сможешь? — спрашивает Марина.
— Могу попытаться, — отвечает Ариэль. — А что?
Марина кивает на служебную лестницу в дальней части служебного переулка.
— Не знаю, хватит ли мне сил добраться до самого низа, — говорит Ариэль.
— Мы не пойдем вниз. На каждый метр пути к станции там будет по Маккензи. Мы пойдем вверх. — Вверх, в бедные кварталы, на самую верхотуру, в Байрру-Алту. Город тех, на кого всем наплевать. Там лучший матримониальный адвокат Луны и ее телохранительница могут исчезнуть на крыше мира. — Я тебе помогу. Но сначала… — Марина касается указательным пальцем точки между глаз. Отключить фамильяров. Бейжафлор исчезает спустя мгновение после Хетти. — Ты первая.
— Помоги, — приказывает Ариэль, сражаясь с пиджаком костюма.
Марина помогает его снять. Ариэль раздевается до трико-капри и спортивного бюстгальтера: ее бойцовский наряд.
— Дай сумку, — говорит Ариэль.
Марина пинком отправляет ее вне досягаемости адвокатессы.
— Как собираешься нести? В зубах?
— Наличка может быть полезной.
— Полезнее, чем забота о безопасности собственной глотки?
Ариэль, подтягиваясь, преодолевает две, три, четыре перекладины лестницы.
— Я не смогу уйти далеко.
— Я же сказала, что помогу. — Марина ныряет под лестницу, под висящее тело Ариэль. Помещает парализованные ноги по обе стороны от своей шеи. — Наклонись вперед и перенеси свой вес мне на плечи. Нам придется действовать сообща. Левые руки. Правые руки. Моя правая нога, потом моя левая нога. — Ариэль карабкается по лестнице, сидя на закорках у Марины. Мышцы Джо Лунницы и лунная гравитация уменьшают вес Ариэль, но не до нуля. По оценкам Марины, адвокатесса весит примерно десять килограммов. Как долго она сможет карабкаться по вертикальным лестницам с десятью килограммами на плечах? Один уровень, и у нее уже все болит.
Два уровня. Три. До крыши мира еще шестьдесят. Что Марина будет делать там, она не знает. Выживут ли Корта или умрут, выстоит их империя или падет, она не знает. Найдется ли для нее место в Байрру-Алту, выживет ли она, ждут ли ее там Маккензи, она не знает. Она знает только одно: левые руки, правые руки, левая нога. правая нога. Левые руки, правые руки, левая нога, правая нога, перекладина за перекладиной, уровень за уровнем, Марина и Ариэль карабкаются в изгнание.
Звуковая комната горит; языки пламени лижут стены, акустически безупречный пол. Совершенные механизмы под ним ломаются с треском. Дым клубится, под действием системы кондиционирования превращаясь в призраков и дьяволов, озаренных бликами огня. Сгусток пара и дыма, воспламеняясь, обращается в огненный шар. Система предотвращения пожара включается, запечатывает комнату и тушит пламя хладоном.
Первый тазер бьет Карлиньоса в спину. Он застывает. Каждую мышцу сводит спазмом. Карлиньос вскрикивает от усилий, пытаясь не выронить ножи. Он рубит сверху вниз, вздрагивает, когда удается рассечь провода, которыми шипы присоединяются к тазеру. Вертится, бьет. Рубаки отступают. Теперь он один. Все его солдаты неловко раскинулись в лужах собственной крови на проспекте Кондаковой. Рубаки Маккензи пляшут вокруг, но Карлиньос Корта продолжает сражаться. Его броня покрыта порезами и дырами, зазубринами от шипов в том месте, где тазеры попали в кевлар, а не в плоть. Он прикончил пятерых Маккензи, но каждую секунду прибывают новые.
Карлиньос сражается, шаг за шагом, Маккензи за Маккензи, приближаясь к шлюзу восточного убежища. Эйтур Перейра мертв, как и все его эскольта, но убежище наполнено, запечатано, люди в безопасности.
Рубаки собираются вокруг Карлиньоса, дразнят и тыкают ножами. Ему не спастись. Не выбраться. Второй тазер заставляет его упасть на колени. От третьего он теряет ножи. Четвертый превращает его в дергающуюся марионетку из плоти, запутавшуюся в блестящей паутине из проводов тазеров. Его сила, его проворство, его ножи — все потеряно. Он умрет на коленях в пещере на Луне. Остается только гнев. Вперед выходит рубака, снимает шлем. Денни
