Хотя, говоря по справедливости, бантик у Харора красовался строго по центру.
– Ага, – довольно подтвердил он, сочтя мои слова за комплимент. И сделал шаг ко мне навстречу.
Как говорится, ситуация переставала быть томной. Что-то мне все это резко разонравилось. Пусть Харор хоть весь увешается бантиками, но спать я с ним не собираюсь. Правда, осталась сущая мелочь: донести это как-нибудь до его разума.
– А давай поговорим, – с отчаянием предложила я, вскочив на ноги и шустро отбежав в противоположный угол комнаты.
– Да что с тобой разговаривать-то? – Харор пренебрежительно хмыкнул. – У вас, девиц, только одно на уме. Покрасивее да побогаче мужика захомутать.
– Неправда! – возмутилась я таким наглым поклепом на весь женский пол.
– Считай, твое самое сокровенное желание сбылось, – продолжил Харор, проигнорировав мое возражение. Упер руки в бока и гордо провозгласил: – Вот он я! Твой идеал!
Бантик при этом опасно пополз вверх от понятной физиологической реакции самого важного мужского органа. И я прикусила губу, пытаясь не расхохотаться в полный голос. Уж больно забавно это выглядело со стороны.
Нет, я все-таки лопну от любопытства, если не узнаю, что это значит!
– Можно один маленький вопрос? – спросила я и тут же продолжила, не дожидаясь, пока Харор дарует мне на это разрешение. – Зачем ты нацепил бантик? И почему именно на это место?
– Это уже два вопроса, – недовольно пробурчал Харор.
Я в ответ скорчила самую просящую физиономию из всех возможных. Умилительно сложила перед собой руки в просящем жесте. И Харор смилостивился.
– Просто это самый большой подарок, который мужчина может даровать женщине, – снизошел он до объяснений. – А подарок должен быть украшен должным образом.
Я невоспитанно хрюкнула от душившего меня смеха. Харор мигом нахмурился, с подозрением посмотрел на меня, и я постаралась придать своему лицу выражение, наиболее подходящее к ситуации. Серьезное и понимающее.
– А ты сам до этого додумался? – поинтересовалась я на всякий случай, засомневавшись в умственных способностях дракона.
По-моему, вряд ли можно назвать нормальным мужчину, который по собственной воле вешает бантик на причинное место.
Но затем я вспомнила общий зал драконьего замка. А ведь женщин я там не видела. Ну, кроме Терезы. Почему-то мне кажется, что местные обитатели испытывают явный недостаток в общении с противоположным полом. Что, если над Харором кто-то зло подшутил?
– Ну, вообще-то, нет, – честно признался он. Задумчиво тронул бантик и сказал: – Если честно, как-то глупо это все выглядит.
Ага, стало быть, Харор не безнадежен. Теперь осталось выяснить, кто же над ним так поиздевался.
– И кто же даровал тебе сию чудесную идею? – полюбопытствовала я.
– Тереза, – честно признался дракон.
Могла бы и сама догадаться. Все-таки сарказма этой женщине не занимать. Интересно все-таки, кем она приходится Гийемо? Неужели жена? Но тогда получается, что и отец, и мать оставили Азиэля одного на царствовании, а сами уехали на край земли. Мол, сынок, разбирайся тут с государством сам, а мы в отпуск. Так, что ли?
– Видишь ли, Тереза сказала, что женщины любят всякие рюшечки, бантики, украшения, – продолжил Харор. Печально посмотрел на меня огромными синими глазами и спросил: – Неужели она солгала?
В этот момент я усердно пыталась прогнать из воображения картину внушительного достоинства дракона, украшенного рюшечками. Если с бантиком я еще как-то примирилась, то, боюсь, после этого у меня возникнут серьезные проблемы с противоположным полом. Вот так захочет передо мной сексуальный мужчина раздеться – а я сразу представлю его член в окружении игривых кружавчиков. Да меня же родимчик от хохота схватит!
Н-да, если так дело дальше пойдет, то я импотентом стану. Или это слово неприменимо по отношению к женщинам?
Больше всего на свете я хотела сейчас рассмеяться в полный голос. Упасть на кровать и веселиться до изнеможения, пока от смеха живот не сведет. Неужели Харор говорит все это всерьез? Право слово, не может ведь он быть настолько неосведомленным в таких вещах! На младенца никак не тянет.
Хотя…
У меня в голове забрезжило слабое подобие догадки. Ох, сдается, я знаю, почему Харор обрядился таким образом и почему он настолько безоговорочно поверил словам Терезы.
– Я понимаю, что мой вопрос прозвучит нескромно, – мягко сказала я. Пересела с пола на кровать и сочувственно потрепала по плечу расстроенного блондина, усердно стараясь не глядеть ему ниже пояса. Кашлянула и прямо спросила: – Но все-таки скажи. Ты девственник?
– Нет, как ты могла такое подумать!
Харор с таким возмущением взвился на месте, как будто его за мягкое место укусила пчела. Я испуганно втянула голову в плечи и совсем было собралась бухнуться обратно на пол, подальше от рассерженного дракона, как он вдруг сник. Печально понурился и тихо спросил:
