– Ни хрена!
– Выбей его на… – заорал находившийся за рулем Шарк.
Сидевший рядом с ним Пан уперся ногой и вывалил стекло на капот вместе с остатками мерзлой земли. Злой ветер ворвался в кабину пикапа, смесь ветра, песка, пыли и снега. Даже респираторы и очки помогали хреново, в конце концов надо было дышать.
– Движуха справа!
Не было понятно совершенно ничего – и со стрельбой здесь тоже надо было быть поаккуратнее. Местные племена, а здесь они обладали очень большим влиянием, дали согласие сотрудничать и предоставить своих воинов для активных мероприятий. В этом месте нецивилизованного мира племенное ополчение легализовывалось под видом спортивных команд по кок-бору или козлодранию – азартной игры на лошадях. Оружие в этой игре не использовалось, но при этом оно у всех было. Местные ваххабиты в союзе с пришлыми алимами и амирами издали баян о недопустимости игры в козлодрание как игры азартной и противоречащей шариату. Тем самым они вызвали глухое общее недовольство происходящим, а так как здесь выполнялось только то, что можно было реально проконтролировать, в козлодрание все равно играли, только на горных площадках, а не на виду. И сделать с этим ваххабиты ничего не могли.
– …твою мать, всадники! До хрена!
– Свои?!
– А х… их знает…
– Не стрелять!
– Давай пулемет!
Пану, бывшему польскому коммандос, нашедшему в Легионе убежище от обвинения в убийстве, передали новенький укороченный ПКП[124], и он высунул ствол в окно, матерясь про себя, что нет ничего, на что можно было бы поставить или опереть – и теперь ему предстоит держать пулемет на руках…
– Грузовик! Е…ь, грузовик!
Навстречу на большой скорости шел китайский самосвал с высокими бортами, над кузовом – белый с черным флаг «велайята». Увидев мчащийся навстречу пикап, он начал тормозить.
– Цель на час!
Пан открыл огонь прямо из кабины, бронебойные пули моментально пробили самодельную бронезащиту, грузовик начало разворачивать…
– Держись, б…!!!
Грузовик развернуло, но он каким-то чудом не перевернулся, а пересек дорогу под углом девяносто градусов и полетел вниз, под откос насыпи. Уже там он начал переворачиваться, из высокого кузова летели джихадисты, и местные, и пришлые, и конники, увидев это, начали сворачивать, чтобы посечь джихадистов саблями и автоматным огнем.
Стоявший в кузове пулеметчик подхватил лежащий рядом многозарядный гранатомет «Арбалет» и успел выпустить несколько гранат в сторону идущего под откос самосвала.
– Конные сворачивают в нашу сторону!
– Не стрелять!
Мир летел насквозь, в безумии снежной поземки, они уже выскочили на финишную прямую, был виден город, конечно, город – это красиво сказано, но по местным меркам это город. Дорогу перекрывала баррикада из горящей машины, и от нее разбегались, строча из автоматов, пацаны-халифатчики.
– Огонь!
Пан уже вел огонь из своего пулемета короткими злыми очередями, а впереди снова вставали разрывы мин и трассеры летели навстречу через снежную круговерть. Все знали, что город этот прилично охраняется, джихадисты построили тут систему укреплений на подступах, включающую в себя и окопы, и закопанные в землю трубы, по которым можно передвигаться, меняя позиции и в которых можно укрыться даже от артиллерийского огня. Справа открылась зенитная установка, открыла огонь, и их пулеметчик, развернув пулемет, тоже открыл огонь. Разница в том, что на их пикапе стоит гиростабилизированная платформа и огонь получится не в пример точнее.
Вот только и им оставаться на пристрелянной дороге, когда все карты открыты, полный… звездец.
– Ухожу вправо, держись!
Угловатый, тяжелый, не уступающий по проходимости «Ланд Роверу» «Поларис» резко повернул, полетел вниз с насыпи, приземлился, подняв тучу снега и щебня, до того, как снаряды зенитки легли аккурат на дорогу. Грохнул, слетая с креплений капот.
– Все целы?!
– Твою ж мать…
Машина летела к цели, линии обороны города, огрызаясь огнем.
– Башня, башня!
