В палату проникали первые лучи солнца. Грэм сидел у кровати Ники и уже сбился со счета, сколько раз пытался до нее достучаться. Лекарь сказал, что ее состояние критическое, и только от нее самой зависит, сумеет она вернуться или нет. Лорд чувствовал ужасную, невыносимую вину из-за того, что не пришел хотя бы несколькими минутами раньше. Ника потеряла слишком много магической энергии и теперь находилась на грани.
– Ника! – в очередной раз позвал Грэм, взяв ее за руку. – Извини, что не успел вовремя. Должен признать, отвратительный из меня декан, раз не смог защитить вверенную мне студентку. Наверное, меня уволят. – Он усмехнулся и крепче сжал ее пальцы. – Слышите, адептка Зорина?! Если вы сейчас не очнетесь, меня, дарх возьми, уволят! По вашей милости, да. И не посмотрит ректор на нашу многолетнюю дружбу!
Внезапно веки Ники слегка дрогнули.
Не поверив себе, Грэм склонился ближе и взволнованно всмотрелся ей в лицо.
– Из-зви… нился… – едва шевеля губами, выдохнула она.
– Что? – Лорд еще больше подался вперед и стиснул ее руку чуть ли не до хруста костей.
Ника открыла глаза и неожиданно улыбнулась.
– Извинился… а говорил, что извинений от тебя не дождусь…
Услышав ее голос, Грэм испытал такое облегчение, какое не чувствовал уже давно. Ему действительно казалось, что Ника уже не придет в себя, и при мысли об этом внутри все переворачивалось.
– Дарина…
– Знаю, – перебил лорд. – Она сейчас в темнице, как и Айрин Трайвол.
– Магистр? – переспросила Ника, ничуть этому не удивившись. После того как она узнала, что ее подруга – убийца, вряд ли что-то могло удивить еще больше.
Увидев, что Ника хочет знать подробности, Грэм пояснил:
– Иссушения прошлой весной совершала Дарина, по ее вине погибли магистр Энрод и двое первокурсников. Айрин Трайвол на балу собиралась активировать около сотни иссушителей, чтобы собрать как можно больше магической энергии. В ту ночь, когда на Дарину Ферр якобы напали, я ощутил сильный всплеск магии, характерный для классического ритуала, но не характерный для использования прибора. Видимо, магистр Трайвол помогла Дарине инициировать это псевдонападение. Ясно, что они действовали вместе, только не до конца понятно – зачем.
Ника некоторое время молчала, после чего вспомнила слова старосты:
– Дарина сказала, что забирала магию не для себя, а для кого-то другого. В тот момент я мало что понимала, но, кажется, она говорила о ком-то, желающем возродиться…
Грэм задумался. Он все больше убеждался в правильности своих выводов относительно цепочки иссушений. Вдобавок этим утром до него дошли новости о том, что ритуалы участились не только в Агавийском королевстве, но и в соседних государствах. В Порстонии проводились обычные ритуалы, а вот в Триальской империи, по словам герцога де Лэйра, они происходили неестественным путем. Не нужно быть гением, чтобы догадаться, куда скрылся Томас и где стал распространять свои изобретения.
Внезапно в дверь постучали, и в палату вошла преподавательница прорицания. Профессор Гвирел приблизилась к кровати, на которой лежала Ника, и на вопросительный взгляд Грэма пояснила:
– Зашла проведать адептку. Не вы один, многоуважаемый декан, печетесь о самочувствии студентов.
Ника смотрела в ее голубые глаза и не понимала, как раньше могла не замечать очевидного. Ведь именно профессор Гвирел «случайно» заметила ее в толпе поступающих и «случайно» зачислила в академию. Именно она всегда казалась Нике странной и вызывала противоречивые чувства. Но вместо того, чтобы сразу обо всем догадаться, они с Джолеттой считали ее причастной к иссушениям. И если бы не тот мимолетный образ, который Ника успела увидеть, прежде чем потерять сознание, она бы, наверное, так и не догадалась, кем профессор Гвирел является на самом деле.
– А вы… – начала было Ника, но фея приложила указательный палец к губам и едва заметно покачала головой.
– Давай дадим нашему многоуважаемому декану потренироваться в логике, – с легкой улыбкой произнесла профессор, бросив на лорда красноречивый взгляд. – А ты лежи, отдыхай и набирайся сил. Скоро они тебе понадобятся.
Она сделала короткую паузу и без тени улыбки добавила:
– Всем нам.
Эпилог
Мира одиноко сидела в своей комнате. На ней по-прежнему было надето жемчужное платье, не отличающееся особой изысканностью, светло- русые волосы струились по плечам. Рядом на полу валялись небрежно брошенные туфли. Мира сама не знала, зачем пробыла на празднике до самого конца. Бал длился до утра, и все это время она надеялась, что хоть кто-нибудь обратит на нее внимание.
Какая же она глупая! С чего решила, что что-то изменится? Зря она тратила последние деньги на наряд, укладывала волосы и записывалась к Нике на макияж. Ее никто никогда не замечает. Так было, есть и будет всегда.
