построенных джонок с низкой посадкой, проскочив под покровом утреннего тумана устье Сенты, мерно шлепая по воде веслами, стала подниматься вверх по реке, чтобы сорвать куш, пограбив земли, до которых они еще ни разу не добирались. А учитывая то, что защитники Вальтар – и постоянные, и на контракте – концентрировались в окрестностях Мидрасы, оставляя тылы неприкрытыми, это у них могло получиться.
Матвей не знал почему, но именно такие сравнения пришли ему в голову, когда молодая фурия, почти загнав коня, принесла весть о том, что мадгарские корабли поднимаются вверх по Сенте. Наверное, сказались ежегодные каникулы у бабушки в деревне, которая ненавидела колорадского жука почти так же, как и фашистов.
Выше Лысых Холмов джонки подняться не смогут, какая бы низкая осадка у них не была – дальше начинались предгорья, река мельчала и приобретала очень бурный нрав. Поэтому самым лакомым куском оставались именно Холмы, которые в настоящее время были переполнены временными переселенцами. Защищала их сотня городской стражи. И даже, если вверх шел всего один корабль, расклад уже выходил один к двум. Но ведь таких кораблей было несколько, помощи гарнизону приграничного города ждать было неоткуда, а вот беженцы, наоборот, еще прибывали.
Надо отдать должное Мэльвии Наталь. Весь расклад она осознала буквально за несколько секунд, но драть на себе волосы, заламывать руки и носиться с извечным вопросом «что делать?» не стала. Лейт собрала командиров стражи и командира единственного, оказавшегося под рукой наемного отряда, с которым успела заключить контракт, то бишь Каракала, и стала нарезать задачи. «Неправильному прайду» и приданным ему в усиление фуриям, в количестве четырех боевых единиц, выпал жребий до последнего держать форт у пристани на Сенте, где они и оказались уже далеко за полночь.
На самом деле, ни о каком жребии не могло быть и речи. Каким бы обаятельным и загадочным ни казался Матвей, с каким бы восторгом на него ни смотрели те или иные разумные, он был наемник, а их удел – затыкать самые большие дыры, очень часто своими мертвыми телами. А потом, возможно, быть воспетыми в балладах.
– Это форт? – ночь для Матвея помехой не была, поэтому его вопрос прозвучал совершенно уместно.
С невысоко холма Каракал смотрел на самый натуральный острог, что был построен на небольшом взгорке пологого берега Сенты. Не тот острог, что место заключения арестантов, приговоренных к каторжному труду. А острог, который фортификационное сооружение. В ста метрах от небольшого пирса, обнесенное частоколом заостренных бревен, расположилось поселение, которое, видимо, совмещало в себе функции опорного пункта, таможни, пограничной заставы, пункта отдыха и формирования торговых караванов, постоянного места жительства местных рыбаков и еще демоны знают чего.
– А ты хотел здесь увидеть такой же бастион, как на Трехзубом? – усмехнулась Кинзи Китос, которая буквально зубами вырвала себе место «в партере».
– Я ожидал немного другого, – неопределенно пожал плечами парень, а потом махнул рукой. – Командуй, сержант, времени у нас совсем ничего.
Кинзи кивнула и стронула своего коня в направлении форта.
Вообще участие отряда Каракала в обороне небольшой крепостицы на берегу Сенты едва не пошло прахом – Матвей был еще тем наездником, а огру просто не смогли подобрать лошадь по размерам. Вообще тяжеловозы в этом мире существовали, их успешно разводили в Западной марке, и они были способны удержать на спине огра. Но только удержать. Для того, чтобы на них еще и скакать можно было – добро пожаловать к химерологам, они слепят монстра на любой самый притязательный вкус. При одном условии, если есть много-много денег. Поэтому из всего отряда одна Бесовка могла похвастаться неплохой вольтижировкой. Правда, в инферно были не кони, а что-то типа четвероногих доберманов, размером с орловского рысака, но кто эти подробности знает!
Но в итоге все как-то само собой разрешилось. Залезая на предоставленного мерина, парень боялся, что сразу же сверзится с него, но с удивлением понял, что сидит в седле довольно уверенно. Мастером джигитовки он, естественно, не стал, но его умений вполне хватило, чтобы не оказаться на земле. Видимо, переход от Холмграда до Трехзубого Перевала все же пошел впрок и организм за короткий марш смог немного разобраться с посадкой в седле. А возможно, проснулись знания биологических предков. Ну а Рохоса посадили править повозкой, которую основательно загрузили запасом стрел и других, необходимых в войне припасов. И он в форте ожидался только к утру.
– Дежурная по форту капрал Рикарда Сэвин, – встала по стойке смирно перед сержантом фурия с короткой мужской стрижкой и пронзительным взглядом голубых глаз, едва отряд оказался за бревенчатыми стенами.
– Не тянись, Рика, – придержала ее Кинзи. – Доложи, что тут у тебя? Только нормально, а не сухим военным языком.
– Нормально? – усмехнулась девушка. – Ну, если нормально, то надо готовиться к встрече с предками. Ниже по течению шесть джонок, а это почти тысяча мадгарцев. Вас шесть и нас пять – чуть больше десятка. Как думаешь, надолго задержим их?
«Как там было в фильме «В бой идут одни старики»? Маэстро, как у тебя дела? Как дела, спрашиваю? Все нормально – падаю. Здесь примерно так же», – невесело подумал Матвей.
– Нас семь, еще один воин будет утром с припасом стрел, дротиков и продовольствия, – меж тем уточнила сержант.
– Целая дюжина, – притворно восхищенно округлила глаза Рикарда и с нескрываемой иронией добавила: – Тогда мадгарцам конец.
– Мне не нравится ваш настрой, капрал, – голос заместителя Мэльвии стал далек от доверительного и благодушного. – У нас есть приказ держать этот демонов форт, и мы его будем держать, пока все здесь не сдохнем. Это тебе ясно? А если кто-то побежит, я сама его прирежу.
– Сержант, – нахмурилась та. – Я не предлагаю бежать, не надо обижать меня и моих воинов, сержант. Просто, – грозный вид фурии превратился в
