— Что здесь происходит Адым?
Урукхай, уже на половину выдвинувший свою тяжелую саблю из ножен, немного потупился и, указывая подбородком на разряженного воина, сказал:
— Да вот, этому скомороху видно дороги мало, решил и нас в кусты загнать. Хотя такому дрищу лесной тропинки будет широко.
— Что-о-о? — взревел разряженный.
Только теперь Атей смог увидеть всю картину полностью. Их обоз догнала богатая карета и ее эскорт, состоящий из двух десятков конных латников, сверкавших в лучах Хассаша своими серебряными кирасами. Впереди всей этой кавалькады верхом на коне находился разумный, не выделяющийся особыми статями, но зато обладающего очень зычным голосом. На самой карете отсутствовал какой-либо герб или символ, который мог бы указать на ее владельца, а окна в ее дверцах были закрыты шторками. Латники вполне профессионально взяли сопровождаемую карету в коробочку и теперь наблюдали, положив ладони на рукояти мечей, как их командир препирается с урукхаем. Многие даже тайком улыбались.
Все это Призрак запечатлел за один краткий миг и когда командир латников, проревев, начал поднимать стек, чтобы хлестнуть им дерзкого выскочку, который осмелился заступить ему дорогу, ледяным голосом, в котором не было и капли уважения, сказал:
— Если ты, скотина, начнешь опускать свой пастуший прут — я отрублю тебе руку.
Прозвучавшие слова были словно ведро колодезной воды, вылитой на крикливого Благородного. То, что тот Благородный, у Атея не вызывало никакого сомнения. Золоченый нагрудник, открытый шлем с белым плюмажем, украшенная драгоценными камнями рукоять меча, висевшего на поясе. Такое не по чину обычному воину.
В этот момент рядом с Призраком осадил своего коня Хальд, а Лайгор и Виолин, выступили на фланги, приготовив луки.
Только теперь, до командира латников, наконец, дошло, что перед ним уже не обычный воин, обычные на матийцах не ездят, а как минимум равный ему по положению. Но унять свою спесь, у него уже не получилось, его, как говорят, понесло, хотя стек и опустил. Просто опустил, засунув тот в сапог, а освободившуюся ладонь положил на рукоять меча.
— Как ты смеешь так обращаться к Благородному? — пытаясь придать своему голосу больше надменности, начал «золоченый», как его про себя обозвал Атей — В этой карете едут высокородные мериты и если бы не возложенная на меня обязанность как можно скорее доставить их к месту назначения, я велел бы дать тебе плетей.
Атей ухмыльнулся. Он уже понял, что перед ним обычный дворцовый шаркун, возомнивший себя воином или как минимум полководцем.
— Пока единственный Благородный, кого я вижу перед собой — это твой конь — спокойно сказал Призрак.
Со стороны Виолин раздался смешок, в рядах латников кто-то хрюкнул, а Адым заржал, что его лошадь. Именно в этот момент подскакал Последыш и его дружки-альвы. Лоенор и Мидэл разделились и встали рядом с девушкой и Узелком, образовав пары. Снори остановился по правую руку от своего брата. Увидев все это, «золоченый» начал потихоньку бледнеть, а со стороны его воинов раздался едва слышимый шепот.
— Изгои, вон косицы у висков и у этого, в черном, тоже, только справа.
До этого стоявшие спокойно кони, начали немного приплясывать под латниками, которые передали им свое волнение.
«Хорошая репутация у Изгоев» — улыбнулся про себя Атей.
— Немедленно освободи дорогу — старший эскорта предпринял последнюю попытку повлиять на ситуацию, которая уже давно им не контролировалась — иначе, мне придется…
— Что? — склонил голову к плечу Призрак и улыбнулся.
— Оччистить… ее ссвоим… мммечом — заикаясь, проговорил «золоченый», увидев острые клыки. А потом, дернув за верхний край нагрудника, попытался проглотить странный ком, вставший у него в горле.
— Сначала ты оскорбил моего воина — начал по новой звереть Атей, только теперь его злобу вызвала непроходимая тупость хлыща, сидящего на коне напротив него — теперь пытаешься оскорбить меня. Вот скажи, что мне с тобой делать?
— Усступить д-дорогу — отбивая зубами дробь, завел старую песнь «золоченый».
— Тьфу — в сердцах плюнул Атей, снова успокаиваясь. Его настроение скакало, словно отбрасываемый Хассашем от нагрудника благородного зайчик. — Тебе места мало?
— Т-ты должен освободить д-дорогу высоокородным м-меритам — уперся командир.
— Князь — крикнул Лайгор — да назовись ты, наконец, надоел этот шут до тошноты.
— К-к-кто? — еле выговорил «золоченый» еще больше бледнея.
— Атей Призрак, князь Сайшат.
«Старший, шум с головы обоза» — заволновался Сай, сидевший в подлеске неподалеку.
— Вы сказ… — открыл рот «золоченый»
— Заткнись — грубо осадил его Призрак и встал на седло, пристально всматриваясь на север. Караван, не сразу затормозив, уплотнился, и теперь повозки стояли одна за другой. Возле них, не забывая свои обязанности, находились три воина из отряда Гайна и сам командир. Еще двое, видимо, заменили
