литровых бутылях по принципу «как есть». Брали его только самые конченые забулдыги, ибо пойло мало чем отличалось от ракетного топлива, а может и превосходило его по крепости и жгучести. Самое главное — это виски нехило било по мозгам, почти со стопроцентной гарантией сбивая с ног, отшибая память и превращая печень в токсичный паштет. Посему его автоматически избегали, а я взял да и добавил его в «корзину смертников потребителей». У них там походу кто-то все же следил, чтобы количество поступаемого спиртного не превышало некой нормы, но в этот раз посылка с бонусом.
Возлагал ли я особые надежды на коварность и ужасность виски? Нет. Но муравей таскает по соломинке. А я рублю по соломинке, пытаясь подрубить все тело соломенного колосса.
Кто-то перепьет и вырубится — это даст мне больше шансов.
Кто-то перепьет и затеет междоусобную драку — это даст мне больше шансов.
Кто-то перепьет и, потеряв остатки куража, решит смыться — это даст мне больше шансов.
Кто-то перепьет и окосеет настолько, что у него начнет двоиться в глазах — это тоже даст мне больше шансов.
Мне годится любая возможность. Любая. Даже самая мельчайшая. И я обладаю запасом времени.
Поэтому я и стою в переулке, лишь изредка присаживаясь и изредка переглядываясь с порой заглядывающим в переулок очередным китайцем в черном костюме. Эта нация умеет выжидать. Они продолжают молча заглядывать и молча улыбаться. Я отвечают столь же молчаливой улыбкой, и продолжаю ждать своего часа. Так мурена выжидает своих жертв… мурена,… а мне нравится это слово…
Но время ожидания подходит к концу…
Спустя минут сорок мне надо будет наведаться в магазинчик… отовариться…
35
— Выглядите испуганным — сообщил я болезненно серому торговцу лет пятидесяти, ставя на прилавок тубу с энергетическим напитком «HeartRape», продолжая в открытую рассматривать собеседника. Нервный тик левого глаза, болезненная припухлость на правой скуле, частично разорванный ворот простенькой рубашки, обильные пятна пота подмышками, дрожащие пальцы выстукивают дробь по прилавку.
— А вы не испугались бы? — спросил продавец — С каждым разом они звереют все сильнее. А платят все неохотней.
— Скоро дойдет до погрома — понимающе кивнул я, ничуть не удивляясь словоохотливости мужчины и слову «они». Хозяин магазинчика меня узнал. Стопроцентно узнал. И, кажется, даже догадался, зачем именно явился сюда гросс.
— Почти наверняка дойдет — согласился хозяин — Может мне стоит закрыться на время?
Это уже был прямой вопрос, требующий столь же прямого ответа. И у меня был ответ.
— Причем немедленно — кивнул я — С опусканием стальных жалюзи и выключением браскома. Сколько с меня за энергетик?
— За счет заведения — отмахнулся тот, вдавливая кнопку питания на болтающемся на тощем запястье браскоме — В благодарность за дельный совет. Удачи вам, юноша.
— Спасибо — поблагодарил я сразу и за подарок и за пожелание, откупоривая тубу и выходя в коридор.
Первый глоток я сделал на пороге заведения, второй в шаге от остановившегося у магазинчика электро-такси, откуда вывались трое пошатывающихся мужика, оставив на заднем сидении кого-то еще, кажется девушку.
Приглядываться времени не было, потому как шагнув вперед, я буднично объявил:
— Я гросс.
— Сука! — выдохнул один из них, самый пузатый и самый краснолицый, налитый спиртным и дурной кровью. Он же схватился за рукоять торчащего из грязной потной футболки игольника. И тут же рухнул на землю от мощного удара моей ноги, ударившей ему прямо в удачно подставленный пах. Электрошокер довершил дело. Я был свеж, я был трезв, по сравнению с этими пьяными увальнями я казался вспышкой молнии на фоне куч засохшего дерьма. Вторая шестерка вместо того чтобы дать сдачи или убежать, схватилась за браском и принялась лихорадочно набирать номер. Его я вырубил уколом электрошокера в основание черепа. Третий… а третий стоял согнувшись и обблевывал капот электро-такси. Рвота оказалась прелестно зеленоватая, густо стекая по крылу машины. Побелевший водитель таращился на меня сквозь ветровое стекло и молчал…
Буднично вырубив третьего «приспешника» как их называл Лео, я поманил пальцем водителя, при этом не сводя взгляда с последнего пассажира на заднем сиденье. Не хотелось бы схлопотать пару иголок в живот. Пока меня защищает толстое пластиковое ветровое стекло, но все же… Водитель послушно высунулся и пролепетал:
— Слышал таксистов вы не обижаете, сэр.
— Верно — усмехнулся я — На заднем сиденье кто? Что за девушка?
— Рабочая секс лошадка, сэр. Совсем ей плохо… она без сознания.
