закате двадцать два тела опустят в свежевырытые могилы. А теперь Кларк, ее отец и доктор Лахири трудились не покладая рук, чтобы это число не выросло и все раненые остались живы… включая ее мать.
Она повернулась туда, где стояли жилые хижины. Воздух там дрожал от жара. Поначалу они старались залить огонь, но Совет велел не делать этого. Кларк понимала. У них только и осталось, что вода и немного сил. Не было никакого смысла тратить все эти резервы в безнадежной борьбе, особенно когда ветер приутих и огонь перестал распространяться. Одна из тлеющих хижин превратилась в импровизированный очаг. Коек в лазарете еле хватало для раненых, поэтому остальные жались вокруг огня, пытаясь согреться.
«Нам нужна еда», – тускло подумала Кларк и потерла глаза, которые щипало от дыма. Вечером они проверили склады с продуктами, зная заранее, что увидят. Все, что они запасли на зиму, унесли грабители. Беллами скоро придется отправляться на охоту. Но еда, оружие и дрова ничего не значили по сравнению с тем, что еще пропало. Мертвых и раненых нашли всех, а значит, девятнадцати человек недоставало. Не тронули никого старше среднего возраста – и детей, к счастью, тоже, – но это было слабым утешением друзьям и семьям пропавших. Одна женщина так рвалась за своей дочерью, которую утащили в лес у нее на глазах, что ее пришлось удерживать силой. К большому удивлению Кларк, Беллами был среди тех, кто ее отговаривал, хотя Октавия и Уэллс тоже пропали. Даже сходя с ума от гнева и боли, он понимал, что преследовать грабителей без подготовки и без оружия бессмысленно.
Кларк переступила через горящую деревяшку, когда-то бывшую дверным косяком казармы, и принялась перебирать в уме цифры. Около двух сотен невредимы или ранены совсем легко. Двадцать два человека мертвы. Девятнадцать пропали. Октавия. Гласс. Грэхем. Эрик. Уэллс. Ее лучший друг. Ее первая любовь. Парень, который рисковал всем, чтобы спасти ее.
У Кларк перехватило дыхание. Она сжалась, обхватив руками колени, часто задышала, мечтая, чтобы комок в горле исчез. Нельзя плакать. Пока нельзя. Сначала нужно помочь всем раненым, утешить умирающих, подготовить лагерь к очередной длинной ночи и понять, что делать дальше. Кларк заново затянула волосы в хвост и вернулась в лазарет.
И остановилась, услышав голос вдалеке. Беллами.
Повернувшись, Кларк увидела, что он тихо беседует с Родесом и Максом у догорающего огня. Он стоял к ней спиной, наклонив голову. За весь день она почти его не видела. Он был слишком занят патрулированием лагеря и подсчетом припасов, чтобы зайти в лазарет. А может быть, он просто ее избегал.
В глубине души ей захотелось уйти, чтобы не смотреть в его полные боли глаза. Она должна была доверять ему и полагаться на его чутье, а не списывать его подозрения на паранойю. Он один из самых умных людей, которых она знает, с очень развитой интуицией, а она вела себя с ним, как с психически больным.
Она направилась к костру. Ей казалось, что ее стыд пылает ярче огня. Подойдя к маленькой группе людей, она расслышала их беседу.
– Что еще? – спрашивал Макс.
– Наваленные кучи листьев, – ответил Беллами, махнув рукой в сторону леса. – Утром, когда мы с Люком ходили на разведку, мои подозрения подтвердились. Под кучами листьев были ямы. Наверное, они прятали там боеприпасы. Или даже прятались сами. Типа как в бункерах.
– А ты раньше слышал голоса в лесу? – спросил Макс.
Кларк замерла на месте, когда Беллами сделал глубокий вдох и передернул плечами.
– Да, на прошлой неделе. Одно предложение расслышал. Два слова. «Вот этот». А потом с другого дерева засвистели, и все. Я разглядывал эти деревья не меньше часа, но ни хрена не заметил.
– Вот бы ты раньше это сказал, – вмешался Родес. А потом вздрогнул и отступил на шаг – наверное, увидел лицо Беллами, – но я, конечно, все понимаю.
– У тебя есть версии? – спросил Макс у Беллами.
Беллами выпрямился и погладил тетиву лука.
– Я думаю, что они следили за нами не меньше месяца. Знали все наши планы. Наш режим. Расположение всех зданий и часы, когда их никто не охраняет. И… – его голос дрогнул, – они решили заранее, кого убьют, а кого заберут с собой.
– Ты полагаешь, что они хотели схватить и тебя? – поинтересовался Макс.
– Если бы я оказался добычей чуть попроще… думаю, да.
Даже отсюда Кларк слышала горькое сожаление в его голосе. Он очень бы хотел оказаться вместе с сестрой и постараться защитить ее. Беллами вздохнул и оглядел поляну, заметив Кларк. При виде нее он сжал зубы, и ей показалось, что он предпочтет не обращать на нее внимания. «Он винит во всем меня, – подумала она, – конечно, меня. Это ведь и правда моя вина». Но он вздохнул, кивнул Максу с Родесом и подошел к ней.
Она думала, что Беллами будет сердиться, но он взял ее за плечи и привлек к себе. Тепло его кожи и тяжесть его рук как будто растопили лед внутри. Страх и чувство вины, которые она изо всех сил сдерживала, хлынули наружу, и по щекам потекли слезы. Она никак не могла перестать плакать.
– Ты как? – прошептал Беллами ей на ухо.
Всхлипы сотрясали тело, и несколько мгновений она вообще не могла говорить. Даже дышала с трудом. Она прижалась к нему, и он обнял ее крепче и погладил по голове.
