– К примеру, приказать, чтобы любые приказы о применении ядерного оружия выполнялись только после их подтверждения вышестоящим командованием. То есть приказ поступает исполнителю, потом следует запрос от него для подтверждения приказа, а уж потом – выполнение приказа.
– Это означает усложнение процесса принятия решений. Вся наша концепция быстрого реагирования полетит к чертям.
– А что делать, сэр?
– А если нервы сдадут у Советов?
– Уж у них-то, сэр, все это как раз излишне и, я бы даже сказал, до идиотизма, централизованно. Они без соответствующего приказа применять ядерное оружие точно не будут, вспомните хотя бы Карибский кризис…
– Хорошо, мы подумаем, что можно предпринять в этом вопросе. Постараемся учесть все это, но полной уверенности в успехе у меня, да и ни у кого в Комитете, все равно нет.
– И каковы сроки готовности к этой самой десантной операции, сэр?
– Оперативное соединение 4-го флота будет в полном составе в районе сосредоточения через шесть-восемь суток. Потом можно уже начинать планировать нечто конкретное. Но главное – действия поляков. Если Валенса и его приятели врут – все однозначно потеряет смысл…
Глава 5. Орлы и прочие соколы
ГДР. Аэродром Цербст (порядка 100 км юго-западнее Берлина). Место постоянной дислокации 35-го гвардейского истребительно-бомбардировочного полка 16-й воздушной армии ГСВГ. 6 июня 1982 г. 4 суток до «момента ноль».
Было около 5.00. Это очень раннее утро в полку начиналось, как обычно, в «летний период». С оглушительным ревом оторвавшись от полосы с креном в 80 градусов и пройдя над деревьями и соседним одноименным городком практически на высоте кабины торчащего на какой-то тамошней стройке башенного крана, ушел на разведку погоды «МиГ-23УБ». В прежние времена некстати поднятый подобным шумом с постели комдив мог запросто лично примчаться для разборки с «нарушителями покоя» (простыми словами объяснив им, что тут Европа, а не какое-нибудь Приморье или «братская Монголия»), но сейчас это мало кого волновало. Момент был напряженный, и спало начальство нынче мало (если вообще спало), а подобные полеты на малой высоте, в свете последних событий, только приветствовались.
Впрочем, погода была практически идеальная – летай не хочу.
По краю ВПП в сторону штабных домиков неспешно топали два похожих друг на друга молодых мужика в офицерских фуражках с голубыми околышами и кожаными планшетами в руках – брюнет и блондин, одетые как и все здешние пилотяги, в голубые полетные комбинезоны. Это были старшие лейтенанты Петр Щепкин (блондин) и Валерий Первомайский (брюнет) из 1-й эскадрильи. Надо сказать, что шикарную по советским меркам фамилию «Первомайский» предки Валерия приобрели во многом по воле случая. Вообще-то его дедушка в 1920-е годы именовался куда более непотребно, а именно – Евлампий Бздюлеев. И к тому же его тогда собирались брать «к ногтю» как подкулачника. По счастью, дедушка Евлампий оказался мужичком расторопным и, поскольку не хотел ни в колхоз, ни тем более отправляться на Соловки, воспользовался хорошим отношением председателя сельсовета и сумел вовремя сбежать в город (его родители к тому времени умерли, а других родственников на селе у него не оставалось), где тут же «перекрестился» (точнее, сменил свои «старорежимные» имя-фамилию на новые, «революционные» – Лев Первомайский, была тогда такая мода) и устроился разнорабочим на завод. Львом он назвался, разумеется, в честь тогдашнего «первого апостола революции» Троцкого, но через пару лет, по понятным причинам, стал утверждать, что это в честь писателя Льва Толстого, что тоже вполне прокатило, хотя и было неправдой. Щепкин подобной красивой историей похвастаться, увы, не мог, хотя его дед и был красным авиатором еще в Гражданскую, а потом довольно знаменитым полярным летчиком. Не таким, конечно, всенародным героем, как те, что спасали челюскинцев или забрасывали на льдину О. Шмидта и И. Папанина с его станцией «Северный Полюс-1», но тем не менее…
Сейчас они шли на инструктаж, который 1-й эскадрилье сегодня почему-то назначили ни свет ни заря, перед обычным предполетным построением. Щепкин и Первомайский были давние друзья, вместе окончили училище в Борисоглебске и, получив пять лет назад лейтенантские звездочки, также вместе, попали после окончания ВВАУЛ в 35-й ИАП. Сейчас эти двое были старшими лейтенантами и считались вполне опытными пилотами и командирами звеньев (прошлой осенью более 20 летчиков полка уехали по замене на Дальний Восток в составе подготовленных звеньев, а вместо них прислали не шибко подготовленных, в основном из ПВО, а тут еще как раз некстати началась польская мутня). За неразлучность (кстати говоря, жены старлеев Валентина и Тамара тоже были близкими подругами) эту пару лейтенантов зловредная повариха Люська из офицерской столовой (окончательно одуревшая от осознания того, что в Германию прибывают почти исключительно женатые офицеры и найти для себя приличного мужика ей здесь практически нереально) поначалу именовала за глаза «два друга – хрен и подпруга».
А потом, три года назад, эта пара летунов прославилась на весь полк. Ребята вызвались перегнать с ремзавода в Кетене отремонтированный «МиГ- 15УТИ» (это был последний год, когда несколько стареньких «утишек» еще использовались в полку, в основном для разведки погоды). Напросились они на это мероприятие исключительно из желания полетать на раритете (на «МиГ-15УТИ» им даже в училище не дали порулить – их там к тому времени уже
