имеем несанкционированный ядерный удар по территории ГДР. При этом было сброшено две бомбы, да еще и с самолетов, которые, получается, действовали под прикрытием радиопомех и прочих средств радиоэлектронной борьбы. И теперь из-за этого рокового и дурацкого совпадения уже никто не поверит в то, что это была случайность…
– Виновники наказаны?
– Да теперь это уже не особо важно, господин президент.
– То есть как?
– Поскольку мы не сделали никаких официальных заявлений и не признали, что мы находимся в состоянии войны с Восточным блоком, Советы атаковали основные аэродромы и военные объекты на территории ФРГ, а их танки, похоже, перешли западногерманскую границу и уже вошли в Западный Берлин. Кстати, в этой связи их вполне можно понять, поскольку они явно ожидают от нас дальнейших ядерных ударов.
– Господи, за что мне все это! – вздохнул президент и спросил: – И что мы, по-вашему, должны теперь делать? Немедленно начать Третью мировую войну? Запустить ракеты?
– Вообще-то вы главнокомандующий, вам и решать.
– Черт возьми, какие-то чертовы недоумки, сапоги вонючие, допускают роковые ошибки, а я теперь должен разгребать все это дерьмо после них! Каспар, русские наносили какие-то удары по территории США?
– Пока, разумеется, нет, но их стратегические силы в полной боевой готовности, как, впрочем, и наши.
На лице президента возникло какое-то особенное, не часто появляющееся выражение. Мало кто знал, что у него это было признаком усиленной мозговой работы.
– Ну, тогда, я думаю, пускать в ход всю нашу ядерную мощь пока не стоит, – изрек он наконец.
– Почему?
– Потому что это слишком дорого обойдется нам самим. Время для неожиданного превентивного удара вами упущено, Советы находятся в полной боевой готовности и в случае необходимости способны нанести удар, который мы не сможем отразить полностью. Или я не прав?
– Возможно, вы действительно правы, господин президент.
– Конечно, прав. Мне же уже успел позвонить по горячей линии немецкий федеральный канцлер Шмидт, прямо из Бонна. Даже посмел кричать на меня. Я не все понял, но он нагло заявил, что мы негодяи и провокаторы, подло втягивающие бедных немцев в войну с коммунистами совершенно против их воли. Особенно сокрушался, что первыми погибли немцы в том захудалом городишке. То есть получается, ему их жалко, этих красных.
– Ну, они же тоже немцы, господин президент. Говорят на одном языке. Наверняка у многих из них были родственники в ФРГ.
– Н-да, весело. За последние без малого сорок лет они разучились воевать, зато научились слишком много болтать! Нет, я, конечно, понимаю, мы бы тоже были вне себя, если бы русские уронили пару ядерных бомб, скажем, на Торонто или Монреаль. Мы бы тоже сразу начали отвечать. Но это же мы, те, кто избран богом для нашей великой миссии, а не эти проклятые безбожники! Хотя, по-моему, публично объявлять о состоянии войны с Россией нам пока не стоит, поскольку пока что получается, мало того, что мы кругом виноваты, так и начали эту войну тоже мы! А этого не может быть! Мы можем только отвечать ударом на удар!
– Это понятно, господин президент. И какой у нас тогда план действий?
– Во-первых, нужен режим полной информационной блокады. Эти мерзавцы из СМИ, которые уже один раз просрали Вьетнам, сразу же поднимут жуткий вой. А значит – ввести негласный запрет на информацию. Никакой достоверной информации из Европы не должно дойти до глаз и ушей американских обывателей. По крайней мере, до определенного момента, пока это не станет выгодно нам самим. Пока что следует сообщать, например, о ядерном взрыве из-за каких-нибудь технических неполадок и перестрелках на границе ФРГ и ГДР. В конце концов, обратитесь к моим советникам, они вам что-нибудь этакое в момент придумают…
– А как же европейские СМИ? Их так просто заткнуть не получится.
– А кому они нужны? Зато у нас вполне получится какое-то время их игнорировать, заявляя, что они, так же как и коммунисты, все лгут и преувеличивают. Вы, кажется, сказали – русские уже на территории ФРГ?
– Да, мне докладывают, что они уже перешли границу в нескольких местах и продвигаются дальше.
– Хорошо.
– Что же тут хорошего, господин президент?
– Действительно, хорошего мало, и тем не менее… Полагаю, у нас достаточно войск в Европе для отражения русского наступления?
– Да, но…
– Что «но»?
– У меня пока нет полных данных по потерям, особенно в результате авианалетов. Только предварительные прикидки.
– Ну, это, Каспар, уже несущественные детали. Тогда вот что. Я так понимаю, что немцы, бельгийцы, голландцы и прочие европейцы ненадежны. А этот мерзавец Миттеран уже успел заявить, что эта война в Европе французов вообще не касается и до момента, пока не будет совершено каких-либо актов
