на любой шум и даже появление у ворот русских танков не прервало бы «священной чайной церемонии»…
Через минуту от белой будки охраны отъехал камуфлированный в два оттенка зеленого цвета открытый «Лендровер», который целенаправленно покатил прямо в сторону Доннела. Сквадрон-лидер поднялся на ноги и, застегнув ворот серо-зеленого летного комбинезона, двинулся навстречу машине, уже понимая, что на въезде возникла какая-то нехилая суета, похоже, требующая его личного вмешательства.
Заскрипев тормозами, «Лендровер» остановился перед ним. Импровизированный аэродром сейчас охраняло неполное отделение шотландских стрелков, и за баранкой вездехода сидел как раз длинный белобрысый сержант, командовавший этим отделением, чью фамилию Доннел еще не успел запомнить.
– Сержант Эдейр, сэр! – небрежно козырнул, приложив два пальца к берету, сержант, тем самым очень кстати напомнив Доннелу свою фамилию. – Начальник караула!
– И что у вас там такое происходит, сержант? – поинтересовался Доннел. – Что вообще случилось?
– Там гражданские, сэр. У них ЧП, а у меня на такой случай никаких инструкций, да и радиосвязи нет…
Доннелу, как человеку военному, было вполне понятно желание сержанта получить в не предусмотренном стандартной инструкцией случае конкретный приказ старшего по команде. А с другой стороны – только этого ему сейчас не хватало «для полного счастья», разбираться с проблемами каких- то там гражданских. И ладно бы дело было в Англии, но какое ему и его пилотам дело до этих чертовых немцев, прах их побери?
– Ладно, сержант, – сказал Доннел, забираясь в «Лендровер» и усаживаясь рядом с водителем. – Поехали. Разберемся на месте, что у вас там за ЧП…
«Лендровер» резво рванул по траве к опущенному шлагбауму.
Первое, что увидел Доннел, когда «Лендровер» затормозил, – две машины, стоявшие на проходившей мимо аэродрома дороге.
Точнее сказать, не совсем стоявшие. Белый «Фольксваген-Гольф» с открытым багажником и водительской дверью лежал на боку, а у стоявшего впритык к нему старого сине-зеленого фольксвагеновского же микроавтобуса (такие кое-кто в Штатах и Европе именовал «Самба-Бусами») был слегка помят передок.
Ну да, явное столкновение. ДТП. Дорожно-транспортное происшествие. Подумаешь, экая важность. Мы же не дорожная полиция, меланхолично подумал Доннел, вылезая из открытой двери «Лендровера». Вообще дорога здесь, мимо забора их нынешнего места базирования, проходила с севера на юг и по ней мало кто ездил, тем более сейчас, когда все двигалось исключительно в направлении с востока на запад. По крайней мере, сам Доннел со вчерашнего вечера практически не видел на этой дороге гражданских машин. Да и, по-любому, столкнуться на дороге с минимальным движением, да еще и прямо возле ворот этой бывшей вертолетной площадки – это надо было суметь. Почему-то в голову Доннела не пришла мысль о том, что ДТП именно сейчас и в этом месте могло быть устроено сознательно. А если бы он при этом узнал, что телефонной связи с ближайшим городом по какой-то причине нет уже около часа, ему бы стало и вовсе нехорошо…
Хуже было другое – вокруг будки охраны орали по-немецки и английски возбужденные голоса, а за шлагбаумом толпилось человек пять шотландских стрелков (на шум, похоже, сбежалась чуть ли не вся изнывавшая от скуки немногочисленная аэродромная охрана, причем Доннел обратил внимание на то, что винтовка «L1A1» была только у одного из них) и человек десять гражданских субъектов обоего пола.
Судя по их, мягко говоря, неряшливому внешнему виду и мятой одежде, большому количеству разной нелепой бижутерии, а также жидким бородам и длинным немытым волосам парней и слишком легким одеяниям густо накрашенных девиц, это были типичные то ли панки, то ли рокеры. Точнее определить с первого взгляда Доннел не смог, по жизни он нечасто сталкивался с подобной публикой вблизи, хотя и такое бывало. В последние лет десять аналогичный народец составлял изрядный процент тех, кто устраивал разные антивоенные шествия, пикеты и прочие скандально-демонстративные акции возле некоторых крупных английских авиабаз (к примеру, у того же Гринем-Коммона, где янки помаленьку размещали свои крылатые ракеты, «протестанты» всех мастей, от лейбористов до феминисток, «зеленых» и даже каких-то явных сектантов, вообще прописались на постоянной основе). При этом некоторые представители всей этой длинноволосой братии были, несмотря на летнюю жару, облачены в кожаные куртки непонятных фасонов, что, на взгляд Доннела, было больше характерно для каких-нибудь байкеров или ультрас. Однако никаких мотоциклов у этих обормотов вообще не имелось.
Зато один здоровенный бородатый тип в кожаном пальто на пару размеров больше, чем надо, стоял чуть в стороне от остальных и со страдальческим выражением на лице держался правой рукой за локоть левой руки, и пальцы его левой кисти были испачканы чем-то красно-коричневым, очень похоже, что кровью.
Стало быть, в этом ДТП были и пострадавшие, а точнее – даже раненые. Веселый денек…
Но и это было не самое страшное. В центре, среди нескольких лежащих на земле сумок и чемоданов, солдаты и гражданские нагнулись над чем-то, лежащим на земле. При этом несколько патлатых девок самого профурного вида что-то истошно орали шотландским стрелкам по-немецки, а те их, похоже, совсем не понимали.
Неужто там труп? – подумал Доннел. Этого только не хватало… Можно подумать, уже мало было трупов за последние двое суток…
Но, подойдя ближе и не без труда растолкав с помощью сержанта Эдейра собравшуюся невеликую толпу, Доннел увидел, что это совсем не труп, а кое-что похуже.
