Она молча кивнула вниз, где Теонард все еще держал на прицеле морскую диковинку. Увидев это, ворг приподнял брови и проговорил:
– Так это ж ихтион!
– «Ихти» кто? – не поняла эльфийка.
Ворг бросил на нее укоризненный взгляд и вздохнул.
– Ихтион, – пояснил Лотер. – Это морской народ. Не знаешь?
Каонэль покачала головой, ворг с сомнением покосился на нее и продолжил:
– Они под водой живут. Некоторые ловят их для каких-то неведомых обрядов. Уж не знаю, что там за силу пытаются добыть. Но говорят, на дне целое царство, полное золота, драгоценных камней и прочей дребедени, которую так любят люди. Да, Теонард?
Человек пожал плечами, не сводя прицела с ихтионки. Та замерла, видя, что противников слишком много. Хотя вид агрессивный, такая если не когтями, так магией покалечит, потому что у таких существ должна быть сила.
Пока Теонард размышлял, стрелять или нет, и если стрелять, то чем, ворг спустился по расщелине и приблизился, стараясь держаться лицом к созданию. Солнце поднялось выше, и теперь чешуя слепит блеском. Ихтионка словно понимает это и сильнее ершится.
– Что-то злая она, – сказал полузверь человеку, когда оказался у воды. – Разговаривать пробовал? Слышал, людей они не любят.
– Судя по виду, наверное, правда не любят, – сказал Теонард и обратился к ихтионке: – Тебе что надо?
Морская девушка секунду смотрела на человека, мигая третьим веком. Волосы на макушке подсохли и теперь пушатся одуванчиком, чешуя тоже пересохла, но блестеть не перестала. Только блеск какой-то болезненный.
Когда маленькая волна плеснула ихтионке в бок, камень на шее загадочно сверкнул. Она чуть наклонила голову и проговорила хрипловатым голосом:
– С наземниками не разговариваю.
Теонард хмыкнул.
– Не знаю, кто такие наземники, – произнес он терпеливо, – но разговаривать придется. Надо же нам выяснить, что ты такое. А то кинешься, кусаться начнешь. Вон зубы какие. Тебе не говорили, что такие зубы девушкам не к лицу? Ты же девушка, верно?
Надбровные дуги ихтионки сдвинулись, она недовольно сморщила нос и покосилась влево, где колыхалась такая надежная и уютная вода. Стоит лишь улучить момент – и придет спасение. Когда рядом булькнула рыбешка, морская девица дернулась, но ворг оказался быстрее и преградил путь. Ему пришлось прыгнуть по колено в воду, хотя водные процедуры мало кто из воргов любит.
Лотер строго посмотрел на ихтионку и открыл рот то ли для рыка, то ли еще для чего-то. Но вместо этого снова схватился за внутренний карман лацерны.
– Опять вибрирует, – произнес он, высунув краешек осколка.
Когда тот блеснул в свете солнца, ихтионка уставилась на него как зачарованная. Чешуя медленно сползла с лица, клыки сменились жемчужными зубами, она вновь стала похожа на чешуйчатую девушку с бледной кожей.
Заметив перемену, Теонард опустил арбалет и на всякий случай спросил:
– Все-таки мирная?
Ихтионка проигнорировала вопрос, потому что полностью погрузилась в разглядывание осколка Талисмана из кармана Лотера. Она робко протянула руку, но ворг быстро спрятал кусок и выпустил левый клык.
– Чародей сказал ждать тут, – проговорила морская дева хрипло, все еще не сводя взгляда с лацерны. – Сначала не поняла зачем. Когда увидела наземника, решила, чародей хотел покончить со мной таким изощренным способом. Но теперь вижу: все дело в нем.
Медленно, стараясь не провоцировать ворга и человека, она сунула ладонь в карман жилетки и достала блестящий золотом осколок. Он оказался чуть меньше остальных, но с большим количеством граней.
Каонэль, все это время стоявшая на камне, при виде осколка оживилась, уши вытянулись. Она непроизвольно потерла руки, но тут же сложила их под грудью, когда поймала на себе взгляд человека.
– Еще один, – проговорил задумчиво ворг. – Сколько же их всего?
– Не представляю, – произнес Теонард и убрал арбалет за спину, решив, что ихтионка больше не представляет угрозы. – Но я бы одолжил у ры… у морской девушки осколок.
По бешеному взгляду ихтионки стало понятно, что давать в долг свой кусок она не намерена. Тем более какому-то наземнику, который только что целился в нее из самострела. И все они – сплошные враги, потому что жители поверхности не умеют быть дружелюбными.
Поняв, что тут ему больше ничего не светит, человек вернулся к голубям. Те окончательно пришли в себя, распушили перья и грелись на солнышке. Он уселся радом с клеткой, достал откуда-то мешочек и принялся кормить птиц, словно ничего не произошло.
Эльфийка глянула на него настороженно. Слишком уж невозмутимым выглядит, а это значит – на самом деле очень внимателен и следит за всем, даже если не смотрит.
