– Ты учишься уже? Школу закончила?
– Да, я учусь на техноведьму.
– Как быстро время летит… А ты что здесь делаешь-то? – наконец спросила целительница.
– Ой, а я заблудилась. Мы с подругой приехали к ее сестре, они в саду играют, а я пыталась найти буфет.
Ага, Ария выросла идиоткой. Не заметить табличку на двери – верх идиотизма, а принять кабинет целителя за буфет… не знаю, поверила ли женщина, имени которой я так и не удосужилась спросить, но расспрашивать перестала.
– Извините, я пойду, – пробормотала я.
– Передавай привет маме и папе! – крикнула она мне вслед. – Пусть заезжают в гости!
Итак, что значит целитель специального профиля и зачем к ней ездил Саймон? Нет, это не мое дело, определенно. Почему любопытство так сложно удержать?
Если рассуждать логически: С. Салли была моим детским целителем, потом ушла и стала взрослым. Поэтому я ее не помню. Саймон Кларк дружил с отцом и, возможно, просто взял контакты хорошего целителя. Логично, разумно и обоснованно.
Но почему же так на душе неспокойно?
На выходе я остановилась, чтобы подержать дверь для симпатичной улыбчивой мамочки с двумя парами близняшек. И вдруг меня осенило. Целитель специального профиля… Саймон и Марианна планируют ребенка! Ответственные люди, да еще и инкуб с ведьмой, обязательно обратятся к целителям, все проверят, получат специальные зелья и возьмут рекомендации. Конечно, они ведь женятся, а Марианне явно больше тридцати, уже давно пора.
Этот день не мог стать еще поганее!
Сколько себя ни убеждай, что Саймон Кларк – существо эгоистичное и неадекватное, шестеренки диктуют свою волю. И при мысли о том, что у Марианны будет ребенок от инкуба, внутри все буквально обжигает. Я шла к стоянке карет, злясь попеременно то на себя, то на дурацкую магию Елизаветы.
По дороге домой я решила раз и навсегда покончить с неопределенностями. Дочитать дневник, а наутро, перед работой, выловить отца и устроить ему допрос. Если это мерзкое чувство – результат проклятия, я хочу попытаться его перебороть. Если нет… я хочу сдохнуть.
Чуть не забыла заехать за продуктами, но вовремя спохватилась. Пока варилась картошка, быстро сделала печеночные оладьи и не удержалась, поела. Шер неизвестно когда приедет, поужинает одна. А если еще и Уит устроит ей разборки… нет, надеюсь, до этого не дойдет и хватит у него ума оставить Шер в покое.
Наконец, когда посуда была вымыта, ужин накрыт полотенцем, чай заварен и печенье распаковано, я уселась на кровать с дневником. Сердце колотилось чуть быстрее, чем обычно: я чувствовала, что на этот раз никто не помешает и я выясню, что за шестеренки мне достались.
Елизавета описывала свои страдания с особой тщательностью. Ее страхи не улеглись и через полгода после трагедии, а любовь к Стефану крепла. Тот же словно сник после смерти Люмии и, конечно, на Елизавету и смотреть не думал. Принцесса заметно осунулась и похудела, к ней даже начали приглашать целителей.
«Они снова и снова осматривали меня, разводя руками. А я не могла признаться, отчего угасаю. В один из вечеров, когда все были на балу, я просто пошла куда глаза глядят. Многие покидали бал раньше времени, и мне удалось незамеченной выйти с территории дворца. Никто не признавал во мне принцессу: я слишком долго не выходила из дворца и своих апартаментов.
Свобода ошеломляла. Воздух был чистый и прохладный. Я долго гуляла по ночным улицам, прежде чем вернуться во дворец. Бал еще не кончился, мое отсутствие прошло незамеченным. Мне казалось, я готова летать! Сидя во дворце, как в клетке, я задыхалась, но теперь все в прошлом.
И лишь когда я поднималась к себе, увидела темную фигуру у лестницы. Шестое чувство потребовало остановиться, затаиться, что я и сделала. Это был Стефан. Даже в таких странных обстоятельствах у меня сердце пустилось в пляс. Я дождалась, пока он уйдет, и лишь через несколько минут решилась юркнуть в комнату.
Едва вспыхнул свет, мне показалось, что еще не успокоившееся сердце пронзили раскаленным кинжалом. На постели лежала шестеренка… я бросилась к столу, где в верхнем ящике лежала предыдущая. Она была чуть больше новой, и обе они лучились магией.
Это был Стефан. Он все знал и ненавидел меня за смерть Люмии».
Да-а-а, не самое легкое чтиво. Похоже, у принцессы нелегкая выдалась жизнь. И Стефан… разве имел он право так с ней поступать? Смерть Люмии была случайностью. Елизавета растерялась, но откуда ей знать, как действовать в таких ситуациях? Как часто мы в сердцах желаем кому-то зла, но лишь единицы думают о таком всерьез, и принцесса была не из таких.
– Ария!
Я подскочила и выронила дневник от голоса Шер.
– Привет, что такое?
– Ничего, – улыбнулась подруга. – Привезла пирожные, будешь?
– Буду! Как дела у Эми?
