Он сбил меня с ног, и удар отозвался болью в спине. Я зажмурилась и застонала, а то место, где болтался кулон, словно обожгло огнем.
Ничего не помню. Почти ничего не чувствую. Я словно оказалась в темной комнате, с той лишь разницей, что глаза не привыкли к темноте, а все тело оказалось охвачено болью. С большим трудом я что-то произнесла. Мной завладел жуткий страх.
И внезапно все кончилось. Постепенно вернулось зрение, я смогла нормально дышать и стала слышать, что происходит вокруг.
Иллюзии наполнили небольшую пещеру. Я узнала Елизавету Катери, сидящую на краю озера. Узнала преследовавший меня туман, только сейчас он принял образ Люмии. Пусть неясный, но все ж узнаваемый. Но была здесь еще одна иллюзия – Стефан.
Стефан, тот самый парень, которого так любила Елизавета. Но сейчас он совсем не напоминал того парня, которого королева описывала в дневнике. Он был темным колдуном, белки его глаз почернели, сосуды четко выделялись на лице. Елизавета его не видела, она безумным взглядом гипнотизировала поверхность озера.
Стефан проводил какой-то обряд, а Люмия позади него отчаянно пыталась помешать этому. Она билась, что-то беззвучно кричала, но колдун оставался глух к ее просьбам. Наконец, после нескольких бесплодных попыток, Люмия сдалась. Она обреченно отошла от Стефана, опустив голову. А потом, сделав стремительное и резкое движение, обратилась в бесформенное облако тумана и толкнула Елизавету. Та беззвучно вскрикнула и тут же скрылась под водой.
Стефан закричал, туман отбросило назад мощной вспышкой.
Я не сразу поняла, что иллюзии пропали, оставив реальность. Только почувствовала, как кулон сползает вниз и падает на землю, а потом подхватывается туманом. В центре пещеры образовался небольшой вихрь, шестеренки в кулоне работали с небольшой мелодичной трелью. Мы все, словно завороженные, смотрели, как кулон поглощает туман, а в конце исчезает в яркой фиолетовой вспышке.
Я отвернулась, чтобы не видеть этого сияния. Потом что-то словно в сердце кольнуло.
– Саймон!
Мужчина лежал на земле без сознания. Но дышал. Убедившись в этом, я облегченно выдохнула, но страх сковал сердце раскаленными цепями.
– Эй, очнись! – почему-то шепотом попросила я. – Уит!
В отчаянии я повернулась к следователю. Он, вытирая со лба кровь, уже открывал второй портал, на другой стороне которого виднелся отец и целители.
– Все, Ария, – отец сразу же, как открылся портал, подошел ко мне, – с ним все будет хорошо. Дай целителям его забрать.
Ничего не соображая, я наконец смогла подняться. На большее просто не хватило сил, и из пещеры папа уносил меня на руках.
В моменты, когда сильно чего-то ждешь, кажется, что время течет еще медленнее, чем обычно.
Я очень хорошо запомнила случай из детства. Мама пообещала, что мы поедем на выходные в домик у озера. Когда они с папой вернутся с работы, мы всей семьей двинемся в путь, чтобы провести несколько чудесных дней, купаясь и загорая. Из школы меня привели рано и оставили ждать вечера.
Мне так хотелось к домику, что я решила не заниматься привычными делами. Не стала играть или делать уроки, а просто ждала, когда родители приедут и меня заберут. Иногда я подходила к сумке и с деловым видом проверяла, что же туда сложила мама. Сумка навевала мне воспоминания – с ней мы обычно куда-то ездили, а это случалось не так уж часто. Но большую часть дня я просто сидела, глядя на часы. И, честно признаюсь, более длинного дня у меня в жизни не было.
А сейчас мне казалось, что более длинной ночи не было ни у одного человека на свете.
Саймона отправили в госпиталь, где им занялись целители. В этом же госпитале собрались все, кто только мог приехать. Уит, папа, мама, Шер с Эми и Марианна. Мы заняли половину комнаты отдыха и ждали известий. Долго ждали. Чтобы хоть как-то отвлечь нас, папа рассказывал, что все это значило и какой в итоге оказалась развязка:
– Мы немного ошиблись в трактовании событий тех лет. Елизавета действительно была влюблена в Стефана, а у него были отношения с Люмией. Люмия погибла по нелепой случайности. Вот только темным магом была не она, а Стефан. И тогда Стефан решил силой пересадить душу любимой в тело принцессы. Но Елизавета сопротивлялась, а перед смертью спрятала все составные части кулона, чтобы Стефан не смог вернуть Люмию.
Колдовство оказалось сильное. Оно было замешено на любви и одержимости, а потому мы подумали, что проклятье любовное. По сути, оно и было любовным, просто очень темным и действовало иначе. И хоть Стефан давно умер, дух девушки продолжил жить и жаждал забрать кулон, чтобы освободиться. Люмию-то совсем не радовала перспектива снова вернуться к жизни, она хотела покоя. Для духа очень тяжело находиться в мире живых. Полагаю, она даже не знала, что Стефан был черным магом до своей смерти. Долгое время дух Люмии спал. А когда шестеренка попала к Арии, Люмия пробудилась и попыталась забрать кулон. Если бы Ария собрала все части, их души бы соединились, чего Люмия совсем не хотела. Она мечтала наконец уйти, и у нее появился такой шанс.
– Мы неправильно поняли дневник, – вздохнула я. – Считали, что Елизавета приворожила Стефана.
– Да, – кивнул папа. – Боюсь представить, что было бы, если б не Шер.
Все непроизвольно посмотрели на девушку, и та покраснела. Я была все же рада видеть ее, живую и здоровую. Как и значительно поправившуюся Эми. С ней провели ритуал, и, хоть предстояла длительная реабилитация, девочка должна была поправиться.
