Закончу, протестирую установленное оборудование – и можно ложиться спать, а то я что-то устал. Аналитический центр был полностью готов, я даже закачал в главный искин корабельную конструкторскую программу. Это, конечно, прототип, и придётся серьёзно с ним поработать, планирую из четвёртого поколения перевести хотя бы в шестой, чтобы она могла работать не с кораблями одного только четвёртого поколения, но и с шестым. Можно было сразу и шестой купить, но у меня не было лишних двадцати двух тысяч, а она стоила именно столько. Поэтому я купил дешёвенькую четвёртого поколения и собирался вручную поднять её до шестого. Работа, естественно, адова, но зато бесплатно.
Наконец технические дроиды освободились, только «Мак» ещё работал – Тимофей не видел одну из турелей, вот «Мак» и ползал внутри в поисках проблемы для устранения, – а технический комплекс направился к рубке и на броню. Требовалось установить оборудование и вывести антенны с локатором.
За час я справился и начал тестировать это оборудование, из-за чего на меня вышел диспетчер военной базы. Оказалось, они засекли работу боевого радара. Пояснив, что я пока не установил сканер, который не так фонит в пространстве и не пугает военных, успокоил его. Проблема была только в том, что я не купил оборудование сканера, решив, что мне хватит и радара. Однако не учёл, что каждая сработка такого радара вызывает жуткий интерес со стороны военных. Ладно, в пустых пространствах я могу включать его когда угодно, но здесь, в заполненной кораблями системе, это чревато. Придётся разориться и купить оборудование сканера. А это, между прочим, тысяча шестьсот кредитов в филиале свалки. Однако без средств слежения носитель, которому я пока не дал имени, не бросишь. Сейчас пространства вокруг контролирует сканер бота, но что будет, когда я улечу? Это фактически глаза для Тимофея, так что без них ему никак.
Проблемы с финансами вставали уже остро, но особо я не беспокоился. Мне на почту за время моего пребывания в системе пришло уже более трёхсот предложений по работе. И из них две трети – по станциям. Были и приличные гонорары. На десятке таких стояла пометка «Особо срочно», а это означало доплату за срочность. В принципе пара предложений меня заинтересовала. Работа в системе, летать никуда не надо, и оплата неплохая. Только вот на один заказ, судя по прикидкам, понадобится дня два, на другой – три. Но четыре тысячи кредитов за один заказ и одиннадцать тысяч за второй на дороге не валялись.
Решив завтра утром заказать необходимое оборудование, я переставил бот на корпус носителя, можно сказать на спину. После чего, велев искину осуществлять контроль пространства, в случае непредвиденных ситуаций будить меня и сообщать Тимофею, направился спать. Время было час ночи, что-то я на самом деле устал.
Утром, дожидаясь заказанного оборудования корабельного сканера, я с помощью диагностов конструкторского комплекса работал со вторым реактором. Он был, конечно, сильно изношен, но привести его в более-менее приличный вид можно. Только требовались комплектующие. К сожалению, они стоили прилично, и до подработки я себе не мог позволить такие траты. Но в памяти заметку на их покупку оставил.
После доставки и проверки заказа я произвёл оплату и направил технический комплекс устанавливать его. Как раз в это время мне позвонила поздняя пташка Малия.
– Время уже полдесятого, а ты только позвонила, – поздоровавшись, сказал я. – Спать любим, да?
– Ага, – сладко зевнула та. – Мне скоро нейросеть будут ставить, а врачи говорят, что самая первая – самая надёжная. Вот и выбирала до поздней ночи, в три только уснула. Что насчёт обещания, покажешь корабль? Мама тоже хотела посмотреть. Можно и она с нами слетает?
– Да без проблем. У меня тут мелкие недоделки остались, но через час я вылечу к вам. Сяду в грузовом наземном космопорту. Только там разрешают посадку ботам. Вот туда на своём катере и подлетайте, я вас заберу.
– Хорошо. Сообщи, когда будешь на планету спускаться, ладно?
– Конечно. Ну всё, пока.
– Пока.
Отключив связь, я проверил, как идёт установка, и направился в коридор. Нужно осмотреть всё, поэтому, надев инженерный скаф, я воспользовался камерой шлюзования бота и оказался снаружи. Бот всё так же стоял на магнитных опорах, на спине носителя, поэтому, оттолкнувшись от порога входа шлюзовой камеры, я поплыл в пространстве в сторону ближайшей пусковой. Она-то и прекратила мой полёт. Включив магнитную подошву на ботинках скафа, я зацокал по броне бывшего военного корабля к ближайшему открытому проёму, чтобы попасть внутрь.
Скажу честно, я находился примерно в середине и видел корабль насквозь. Только силовые балки паутиной находились внутри корабля, но все переборки были демонтированы и свалены в одну кучу в одном из трюмов-складов. В данный момент, находясь в центре носителя, я видел и нос, и корму, где работал реактор. Его я, кстати, тоже видел, видел и открытые пространства за ним, звёзды и даже другие корабли. Разгонных двигателей ещё не было на месте, чтобы закрыть эту дыру в корме. Да и, кроме основного оборудования, ничего не было установлено, но зато сейчас этот носитель уже мог отвечать на вызовы и подтверждать, что это действующий корабль, несмотря на минимальную комплектацию. А когда наконец пройдёт регистрация, то он получит и имя. Имена кораблей в архив гражданского флота Содружества не вносятся. Только уникальные номера для управляющих искинов. А как назвать корабль – это чисто на совести владельца. Опознание всё равно идёт через эти регистрационные коды.
На одной из лётных палуб находились запчасти из контейнеров, которые я пока не трогал. Для этого мне нужно было установить топливные баки, пробросить топливные магистрали по всему корпусу и только тогда установить двигатели. Топливные магистрали в наличии были, и я перед отлётом отдам
