чего первым же кораблём отплыл в… Да, обратно в Россию. Гриша, как и ожидалось, жил в Киеве, будучи там купцом первой гильдии. Жил он под именем Миколы Загуйляка и считался самым крупным промышленником Украины, имеющим свои транспортные конторы. Две, например, занимались судовыми перевозками. Одна линия работала чисто с Индонезией и была оборудована самыми современными в этом десятилетии кораблями. Именно так я и понял, как они познакомились с Май. Посредники без труда могут найти друг друга по таким вот следам их деятельности.
Уверен, что и Гриша обо мне прекрасно знает – тогда, работая под рукой государя, я был не сдержан в этом вопросе. Гриша поступил умнее и особо не высовывался, контролируя свою деятельность. Это я, идиот, не подозревая о таких же Посредниках, вёл наглую и разгульную жизнь. Что ж, это будет мне уроком, больше так высовываться не буду никогда, зная, что я не один такой прогрессор в мире.
Честно говоря, когда говорил с Творцом, то думал, что Посредники редкое явление, или это мне так повезло встречаться с ними? И Май, уж не та ли малолетняя американка, что в семь лет попала в доисторические времена и научила обезьян со шкурами на плечах делать колесо? Хотя она вроде из тридцатых годов переместилась, значит, Тома Круза знать не могла. Получается, не она. М-да, одни вопросы и ни одного ответа.
В этот раз я взял билет не в Питер, а в Данциг, именно оттуда я и собирался выехать в Киев. Ехал я наугад, так как не знал местоположения Гриши, но надеялся, что он в городе, а не в деловой поездке где-нибудь за границей.
Приехал я под видом англичанина, идеально скопировав документы – фальшивки были как настоящие, тем более по печатям было видно, что я успел попутешествовать и посетил множество стран. Добрался я до места назначения на одном из первых круизных судов, что совершало увеселительные путешествия по странам Балтики. В Средиземке были свои круизы.
Сойдя в порту, я спокойно прошёл таможню, багаж к этому времени у меня уже был другой. Я не только поменял всю одежду, но и сумки. Только оружие осталось прежним, я с ним практически не расставался, даже запас патронов в Англии пополнил.
Из Данцига я отправился наёмным экипажем, позволявшим добраться до любого города в Польше.
Ехали порядка десяти дней, да и то из-за плохого качества дорог да не особо быстрых лошадей. Но как бы то ни было, я всё же добрался до Киева.
Однако двухдневное изучение светской жизни столицы Украины дало понять, что Гриша уже две недели отсутствует у себя. Дворовый слуга, которого я допросил, подтвердил по словесному описанию, что Михайло – это Гриша. Один ответ получил, на второй слуга ответил, что хозяин получил срочную телеграмму и отбыл в Данциг. То, что туда, точно, но вот дальше куда, слуга не знал.
– А ведь в Данциге у Гриши офис транспортной конторы, – припомнил я.
Закончив с допросом слуги, я понял, что не уеду отсюда, пока не посещу местожительства Гриша. Сделав это, я поработал там от всей широты русской души и направился в гостиницу.
Собрав достаточно информации, я на том же экипаже поехал обратно. Возница был доволен – не надо искать пассажиров на обратную дорогу, снова тот же богатый иностранец едет.
Съездил я не зря, хоть получил подтверждение своих предположений, а также узнал новую информацию. Гриша-Микола вёл холостяцко-разгульный образ жизни, в прошлом мире он посдержанней был, но и тогда его извращённые наклонности были противны. Здесь же от тюрьмы его спасало только то, что не было свидетелей. Кражи красивых девушек, изнасилования, удержание в наложницах и другие развлечения сексуального характера. Одним словом, обычный бывший депутат Верховной Рады, они там все такие. Даже не через одного, каждого к стенке ставить надо.
Именно поэтому я уехал не сразу, а уничтожил гнездо разврата. Выжег его в буквальном смысле слова со всей дворней, что участвовала, вернее помогала хозяину в его развлечениях. Думаю, родители многих подрастающих девочек в окрестностях Киева вздохнут свободнее, когда узнают об этом. Обрадуются они, когда узнают о смерти Миколы-Гриши. Уж я-то постараюсь. Не люблю подобных людей. Сам я изнасилованиями не занимался, всегда на добровольных началах. А что государыня? Она же молчала, а молчание – знак согласия, да и не тот это случай.
– Мистер! – расслышал я окрик возницы. – Мистер?
– Иес, Прохёр, – с акцентом ответил я, очнувшись от полудрёмы.
В пути мы были уже четвёртый день, и я подрёмывал в крытой старой карете, когда меня разбудил возница.
– Мистер, люди впереди. Кажись, банда.
– Хорёшо, Прохёр, я приготовлю оружие. Привычно застегнув пояс с револьверами, я стал вязать шнурки вокруг бёдер, чтобы кобуры не болтались, револьверы уже были проверены.
Когда я закончил, карета остановилась, и снаружи раздались возгласы. Выглянув в небольшое окошечко на заду кареты, я понял, почему возница не повернул назад. Последний час мы двигались по узкой лесной дороге, где развернуться было практически невозможно. Припомнив, как в последней деревушке возница узнавал дорогу и ему подсказали короткий путь, я понятливо кивнул. Нас просто завели в засаду.
Вдруг дверца распахнулась, и внутрь сунулась бородатая харя, прогнусавив:
– Выходи, господин хороший, приехали.
Выстрелив ему в лицо, я выскочил из кареты и открыл огонь с двух рук. Бандитов было всего восемь, патронов у меня двенадцать, четыре осталось в барабанах после боя – я ни разу не промахнулся, даже возницу не зацепил, которого держали двое разбойников.
– Эт-то всё, ещё бандитхы есть? – спросил я с акцентом, после чего велел вознице: – Ет-тем тальше.
