– Спрашиваешь! – обиделась Маша. – Знаешь, как я в детстве по деревьям лазила? Как кошка, вот!
Король быстро привязал вожжи к деревянному стропилу, поддерживающему крышу галереи, и кивнул:
– Ну, давай первой тогда. Пока не рассвело.
Поплевав на руки, княжна схватилась за вожжи и довольно ловко ухнула вниз. Дернула – мол, все в порядке. Арцыбашев проворно спустился следом:
– У нас очень мало времени, милая. Побег обнаружат уже очень скоро… Нам нужны ямщики или лошади – добраться до Нарвы.
– Так, может, лучше на карбасе – по Волхову да по морю.
– Можно и так. Только искать нас везде будут, погоню по всем путям пустят.
Казалось, прямо над головами беглецов вдруг грохнул колокол. Ударили где-то в Детинце, тревожно и быстро. Звон подхватили басовитые колокола Софийского собора, с другой стороны реки, словно в ответ, заблаговестил Никольский.
– К заутрене, верно, – прошептала Маша. – Хотя вроде и рановато еще.
– В самый раз, – внимательно оглядываясь по сторонам, Магнус нехорошо улыбнулся. И все ж не удержался, пошутил: – Ты спрашиваешь, по ком звонит колокол? Он звонит по нам.
– Думаешь…
– Думаю! Даже уверен. Тайно мы теперь вряд ли уйдем – все пристани, все постоялые дворы, ямские станции нам закрыты. Сунемся – повяжут!
– Так что же делать?
Арцыбашев твердо сжал губы, лицо его, еще столь недавно расслабленное и вполне довольное жизнью, теперь выражало решимость. В конце концов, если не вышло убраться отсюда тайно, значит, надобно прорываться явно. Несмотря ни на что!
– За мной, Маша. Бежим!
На улицы уже вываливал народ. Шли на работу артельщики, поспешали к кузницам мастеровые, и рыбаки-лодочники важно несли на плечах весла. Большинство, впрочем, недоуменно переглядывалось:
– Что случилось-то, православные? К заутрене эдак не бьют, а к обедне вроде рано ишшо!
– Пожар, что ль?
– Окстись, ончутко! На пожар-то рази такой звон?!
– Сам ты ончутко! А на пожар, я знаю – набат. Так и на татарское нападенье.
– Эва. Вон, вон – биричи! К мосту поскакали! Идемте-ко, православные, туда. Там все и узнаем.
Любопытный народ толпой повалил к мосту через Волхов, куда только что проскакали царские глашатаи-биричи. Верхом на вороных конях, в красных кафтанах – приметные. Вот уже и запела труба…
Беглецы ничего этого не видели, со всех ног поспешая к старинной церкви Козьмы и Демьяна. Не в храм шли – на приказной двор, расположенный невдалеке, рядом.
Ввиду раннего часа, ворота, конечно же, еще были закрыты. Что не составило для молодоженов абсолютно никакой преграды: юная королева перемахнула через частокол еще ловчее, чем ее венценосный супруг! Мало того, она даже показала, как и что следует делать:
– Сперва разбегись, потом по столбам – ногами, руками за верхушки ухватись и – вот тебе! Да смотри, как я…
Вот это цирк! Арцыбашев от восхищения аж языком прищелкнул. Уж никак не ждал от княжны таких вот акробатических этюдов. Ну, так ведь не зря по всему московскому Кремлю слухи ходили, что младшая Старицкого князя дочка – не дева, а черт в юбке!
Сделав все так, как научила Маша, перемахнул через частокол и Магнус. Отряхнулся, сунул кулаком в зубы подскочившему ночному сторожу да бегом – к дальнему амбару.
– Лучше б было его прирезать, наверное, – сомневалась на бегу княжна. – Очнется – шум подымет.
– Не успеет, – король расхохотался, подыскивая под ногами подходящий камень. – Поверь мне, милая, от нас шума будет куда как больше. Ага…
Сбив камнем замок, Магнус отворил ворота, и супруги вбежали в амбар.
Ну, вот она, рогожка… Аккумулятор, конечно, сел, но с толкача…
– Зачем нам эта чертова колесница, милый? Мы что, на ярмарку собрались?
– Много б ты понимала в байках! Пошли…
Ухватив «Яву» за руль, Леонид ходко покатил ее через весь двор, к воротам… С помощью княжны отодвинул засов, распахнул тяжелые створки… и гордо уселся в седло, выжал сцепление.
– Ну-ко, Маш, подтолкни… Вон туда, под горку…
А к приказному двору уже бежали люди! Размахивали, кто чем, ругались, кидали камни.
– Вон они, вон!
– Разбойники!
