– Это носу носу, а есть нет. Это сенна скусна есть. Туроу нет, – вещала нам уже достаточно раскрепощенная новая подружка.
– Глая, а ваша планета? Где твой дом? Разве там тебе не лучше? – спросила я, но туроу замолчала.
– На их планете нашли новый минерал, очень энергоемкий, и представители драконов объявили планету собственностью. Туроу были объявлены генетическим отходом и изгнаны. Бывшее население практически вымерло, а выжившие после переселения жалкие остатки – либо прислуга, либо развлечения.
– Как это развлечения? – спросила я, сжимая руки в кулаки.
– Тебе лучше не знать, Катия, – тихо ответила Йумма.
– Нет уж, ты расскажи! Меня в вашем извращенном мире уже ничего не удивит.
– Когда туроу не находит работы, семья голодает. Украсть – значит надеть ошейник раба, а семья снова будет нуждаться. Тогда старший продает себя в дом развлечений, чтобы семья могла жить какое-то время.
– В рабство?
– Нет, он продает себя, чтобы умереть.
– Как умереть? – прошептала я.
– По-разному, способов много, говорят. Их стравливают между собой и делают ставки на победителя. Или делают из них мишени для кинжалов и пик. Или публика смотрит, как продавшего себя раздирают звери или медленно поедают насекомые.
– И что, на это ходят смотреть?
– Это стоит огромных денег, Катия, – тихо и грустно закончила Йумма.
– Папа Глая был расфличенья, – тихо прошептала Глая.
А я… Я просто не знала, что сказать в ту минуту. Чертовы черные дыры проклятого сектора!
В просторном зале царил полумрак, разбавленный лишь отблеском уличного освещения. Пред огромным экраном на кресле с высокой спинкой восседала закутанная в черный плащ фигура. По бокам стояли, низко наклонив головы, шенна Кле и Сантаниил. Сидящий с огромным вниманием рассматривал картинки, сменяющие друг друга, на них в основном была землянка.
– В целом мы довольны ходом событий, – прошелестело из-под капюшона. – Как продвигаются дела сейчас?
Вперед выступила нуберийка. Она старалась говорить, не поднимая головы, чтобы не видеть отблеска красных глаз.
– Повелитель, девушки прибыли, размещены, и сейчас очень активно их готовят к аукциону. Я лично проследила, чтобы каждая приняла сыворотку послушания. Завтра не будет никаких накладок. – Она выдохнула и отступила на шаг.
– Без накладок – это хорошо. Наша главная приманка должна достаться дракону, но у других вызвать зависть. Конфликт! Нам нужен конфликт. Оповестили ли все влиятельные дома, как мы приказали?
– Да, Повелитель, – заговорил Сантаниил, – прибыли представители почти всех более-менее влиятельных домов, все хозяева элитных общих домов, а также четверка драконов. Самые молодые и горячие их представители, как вы и хотели. Места в амфитеатре раскуплены полностью.
– Хорошо. Сколько девушек, кроме землянки, участвует в торгах?
– Сто сорок, Повелитель, но внимания достойны лишь пятнадцать.
– Тогда эти пятнадцать пойдут в конце. Выставим их на арене, чтобы каждый смог рассмотреть и оценить их поближе. Прибыль лишней не бывает, – сказало существо, и из-под плаща раздался скрипучий звук.
– Как поступить с Крэгусом?
– Он отработал свой контракт, мы больше не вправе его задерживать. Пусть идет. Пока. Все изменится скоро. Ловушка захлопнется завтра. Ступайте.
Мужчина и женщина, низко поклонившись, бесшумно вышли из зала.
Подготовка к аукциону началась. Глая привела меня в огромный зал с бассейнами. От одного валил пар, вода другого была окрашена сиреневым и бурлила мелкими пузырьками, как лимонад, а третий – само спокойствие. Стены были украшены мозаикой, на которой изображены удивительно прекрасные цветы, деревья, птицы. Стоял стол, напоминающий массажный, накрытый чем-то пушистым и приятным даже на вид. Внимательно посмотрела на свою малышку, незаметно кивнула в сторону водоемов.
– Мозна, – сообщила Глая, успокаивая.
На входе нас встретили три девушки, низко поклонившись мне.
– Помывайщицы, – объяснила карлица. – Глая придет потом, сенна мыть, потом массаз, потом Глая придет.
Я легонько погладила ее по ладошке, и она мне улыбнулась такой светлой искренней улыбкой и тихо вышла за дверь, оставив меня наедине с… Ну что, Катя, помывайщицы так помывайщицы, где наша не пропадала!
