— Он тоже чувствует опасность и боится… — тихо сказала Бэки. — Я уже не надеюсь, что она нас минует.
— Идти нам тоже некуда.
— Я отдам приказ детям уходить за горную гряду и укрыться в пещерах. Завтра утром.
Тео насторожился. Интересно, чего опасались эти двое? Воздушных пиратов или… вспомнив остекленевшую Венеру, мальчик почувствовал, как у него засосало под ложечкой. Он даже не услышал, что ответил жене Людовик — только увидел, как она, приподнявшись на цыпочках, поцеловала его и покинула балкон.
Бродячий некоторое время стоял молча. Потом вытащил что-то из кармана, и Тео увидел в изящной руке длинную нитку блеклого темно-золотого цвета. Под взглядом мальчика она медленно рассыпалась в прах. Принц вытер ладонь о край камзола.
— Этой золотой компасной нитью ты спас жизнь Альто. Но даже люди — если не ошибаюсь, кто-то из азиатских народов — знали, что мизинцы нельзя соединить без последствий. Артерия, идущая через мизинец, дальше несет кровь сюда. — Он ткнул указательным пальцем в грудь Тео — туда, где билось сердце. — И этой нитью ты связал ваши судьбы.
— Они и так были связаны, вряд ли иначе мы бы познакомились, — спокойно ответил Тео. И все же посмотрел на свой левый мизинец, где отчетливо темнел след ожога.
Людовик Бродячий пристально взглянул на мальчика:
— Отважное заявление для человека. Вот так соединить жизнь с жизнью опасного и весьма ненадежного существа…
— Альто не ненадежный.
— И даже не опасный? — расхохотался принц Страны Брошенных Детей. — Но он многое от тебя скрывает, как ты уже мог приметить.
— Возможно, — согласился Тео. — Но, видимо, меня это и не касается. Я ведь… — он сощурился с некоторым вызовом, — пришел сюда не для того, чтобы выведать тайны вашего мира.
— …В отличие от меня, хотел ты сказать? — закончил за него Людовик. Мальчик не ответил. — Черт… а ведь ты меня ловко поймал, Тео. Меня тайны очень даже волнуют. Особенно одна
— Альто говорил, что Зла у вас нет. Есть лишь то, что принесли с собой вы и другие короли. И если бы все вы принесли одно и то же…
Людовик неожиданно вздохнул и опустил голову. Некоторое время он смотрел на мозаичный пол, потом снова поднял взгляд и заговорил:
— Альто — творение гор. Большую часть своей жизни он проводит в небе и на вершинах. У него зоркие глаза и сердце, он видит общую картину намного лучше таких, как я. Но когда высоко летаешь, детали различать сложно.
— К чему вы это?
Какое-то время принц явно подбирал слова, наконец кивнул будто бы сам себе и обратил взор на Тео:
— Альто хотел тебя предостеречь и одновременно успокоить… но не сказал о главном. То, чего он так боялся, происходило и будет происходить всегда. Ведь все короли приносят сюда именно одно и то же. Свои страхи, сомнения, иллюзии, неоконченные дела и несказанные слова. Разные, но одинаковые. И все это оседает на границах созданных ими государств. Мы называем эти места Пустынями Стеклянного Песка. Или Родниковыми: в каждой пустыне есть Родники Невыплаканных Слез.
Тео вспомнил серебристую кайму вокруг Марцеи, вспомнил прорезавшие ее голубые нити. Словно подтверждая эти мысли, Людовик Бродячий продолжил:
— Родниковые Пустыни есть вокруг всех девяти стран. Где-то — как у нас — кайма совсем тонкая. Ведь когда сюда пришел я, моя душа не хотела ничего, кроме мести, свободы и любви. И я знал, что обрету все это
— Я сомневаюсь постоянно… — тихо возразил Тео.
Людовик без особого удивления, хотя и с некоторым даже сожалением кивнул:
— Значит, я был прав в своем первом впечатлении от знакомства с тобой: человеческие дети изменились очень сильно. И все же мои пленники не знали страхов и сомнений. И лишь Бэки… — он бросил взгляд через плечо на маленький диванчик, где читала книгу принцесса, — принесла с собой тоску и любовь. Она знала, что оставляет того, кого считала своим отцом и кто любил ее как дочь, навсегда, и горевала об этом. И наверняка бьющие в нашей пустыне родники состоят именно из ее слез.
Он снова замолчал. Тео внимательно всмотрелся в лицо принца — сейчас оно казалось лицом взрослого и бесконечно усталого мужчины.
— Когда мы проходили через Шервудский Лес, Альто спросил, сомневаюсь ли я. И я сказал, что нет. Наверное, я все-таки сказал не совсем правду… значит, и я тоже принес песок в эти ваши пустыни?
— Каждый смертный приносит его сюда. Кто больше, кто меньше. Самая большая пустыня — вокруг Тирии. Побывав там, ты поймешь почему. — Принц снова как-то нехорошо прищурился. — Надеюсь, и я к тому времени уже это пойму.
— А чем пустыни опасны?
