– И все же, какое отношение имеет число тридцать семь вот к
– А вот какое. – Обернувшись, Грей указал на позолоченный скелет на хрустальном возвышении. – В этих костях также скрывается зеркальная пара, мужское и женское начала, образующие единое целое. Вот вам и ответ.
Он увидел недоумение на лицах своих спутников. В этот момент снова прозвучал звон, настолько громкий, что из капителей колонн вывалились вставленные в них драгоценные камни.
«Время на исходе», – поняли исследователи.
Роланд и Лена выглядели встревоженными, в то время как Сейхан просто нетерпеливо ждала ответа, полностью доверяя своему напарнику.
– Могила Евы в хорватской пещере была украшена этим же самым узором в виде шестиконечной звезды из семидесяти трех отпечатков ладоней, – почерпнув силы в ее доверии, продолжил Пирс.
– В то время как останки
Грей занес ладонь над загадкой-мозаикой.
– Здесь отчетливо видна звезда Евы, состоящая из семидесяти трех элементов. – Он обвел взглядом своих спутников. – Но где маленькая звезда, звезда Адама?
Никто ему не ответил.
– Она здесь, – указал Грейсон на шарики, – ждет, когда ее откроют, чтобы рисунок стал таким же полным, как и эти позолоченные кости.
Комната снова содрогнулась от раскатистого звона, и по стенам пошли трещины.
– Грей, показывай скорее! – поторопила его Сейхан, оглядываясь вокруг. – Теперь или никогда!
Пирс понял, что она права. Отбросив сомнения, он начал перекладывать шарики из металла и хрусталя на нужные места, шаг за шагом открывая маленькую звезду, скрытую внутри большой.
Постепенно и остальные начали понимать, что он делает. Послышались возбужденные возгласы.
– Эти две звезды… – зачарованно прошептала Крэндолл. – Они
Грей торопился, чувствуя, что будет дальше. Прежде чем он успел закончить, прогремел новый удар металла по камню. Однако на этот раз звон не прекратился, а продолжал звучать, становясь все громче и громче, усиливаясь до финального аккорда.
Грейсон поспешно перекатил на место последний шарик, завершив рисунок. В то же самое мгновение звонкая хрустальная нота повисла в воздухе, буквально отозвавшись вибрацией всех молекул в помещении, после чего оборвалась, сменившись мертвенной тишиной.
Все затаили дыхание, но больше ничего не произошло.
– Вы решили загадку! – выдохнула наконец Лена.
Все четверо смотрели на окончательный узор.
Грей собрал тридцать семь хрустальных шариков в середине большой звезды Евы, получив внутри маленькую звезду Адама.
– Вот он, этот рисунок, – сказал Роланд. – Одна звезда внутри другой. Изображающая мужское начало внутри женского. Думаю, здесь отражен процесс воспроизводства потомства… продолжения жизни, рождения новых поколений.
Однако появление нового узора возвестило не только об этом.
Позади невысокой колонны, на срезе которой находился завершенный рисунок, стена разделилась по стыку двух кварцевых плит. Открылся новый проход, ведущий к еще одной погруженной в темноту лестнице, уходящей куда-то вниз.
Какое-то мгновение все стояли, не шелохнувшись.
В полной тишине отчетливо слышалось громкое тиканье, доносящееся из прохода.
Наконец молчание нарушила Сейхан, но даже она понизила свой голос до шепота.
– Будем надеяться, что это не еще один таймер, отсчитывающий время до конца света.
Опасаясь, что его напарница может оказаться права, Грей повел своих спутников вперед. Они направились к лестнице. Остановившись на ее верхней ступени, Пирс посветил фонариком, но так и не увидел ее конца. Его охватила дрожь при мысли о том, что они вторгаются в запретную область, но он вспомнил слова Сейхан об исследовании затерянного города.
«Просто сходи и посмотри».
Эта позиция являлась движущей силой человеческого прогресса на протяжении столетий – простое требование, подпитываемое присущим людям любопытством: узнать, что за следующим поворотом, что за горизонтом. Та же самая пытливость призывала людей выяснить, кто они такие, откуда они и что их ждет впереди.
Грей сделал один шаг, а затем другой, ведя своих спутников вниз.
По мере того как они спускались по каменным ступеням, воздух наполнялся энергией. Пирс всем телом ощутил легкое покалывание, и статическое электричество подняло дыбом волоски на его теле. Он даже почувствовал запах этой энергии – так, как можно чувствовать запах летней грозы.
