– Да чтоб тебя!.. – процедил маг, взвешивая на руке цепь. – Я могу его убить, но тогда он сдохнет, а мертвые демоны не разговаривают!
– А их нельзя после этого… э-э мм… э-э-э… снова вызвать? – испытывая ужасную неловкость, спросил лод Гвэйдеон.
Он хорошо помнил, как Креол вызывал призраков на Каабаре. Столь богопротивное колдовство заставляло паладина испытывать немалые сомнения, но он держал их при себе.
Ведь се свершалось святым Креолом, так что по определению было праведным деянием.
– Демонов нельзя, – отрезал Креол.
– Но… почему?
– Потому что это смертные после смерти сначала витают в округе, а потом отправляются… куда попало, – поморщился Креол. – А демоны… у них все сложнее. Или проще… смотря с какой стороны смотреть. Есть одно такое место, его называют Кровавым Пляжем… точнее, это даже не место, а… слишком долго объяснять. Просто поверь на слово, что мертвого демона уже не вызовешь и не допросишь. Даже если ты архимаг.
– А что, ваше колдунство, не прибегнуть ли нам тогда к дедовским методам? – предложил Хобокен, вставая с ящика.
– Имеешь в виду пытки? – сразу понял его Креол. – Пытки я люблю. Не думаю, что это поможет, но… хуже-то точно не будет. Мне, по крайней мере. Приступай, лугаль.
Хобокен задумчиво коснулся демона своим крюком. Тот задрожал всем телом – кровавое железо ощущалось даже сквозь благовоние Зкауба.
Теперь, когда Железный Маршал лишился противомагической татуировки, Креол вполне мог восстановить ему руку. Недурственный некромант, он знал парочку заклинаний, исцеляющих нежить. Но Хобокен уже давно свыкся с этим крюком, который ко всему еще и давал неплохой козырь в драке с демонами. Так что он решил до конца войны доходить уж так, а там… там видно будет.
Что зря решать о будущем дне, если не знаешь, настанет ли он для тебя?
– Ну что же ты, братец, скажи хоть словечко, – укорил демона Хобокен. – А то я вон кликну сержанта Долохана – он у меня ба-альшой мастак языки развязывать… Его величество Заричи Третий очень таких вещей не одобрял… добрый был человек. Но что делать, когда очень надо, а иначе не получается? Жизнь – она, братец, штука сложная…
Креол одобрительно кивал. На губах Моргнеумороса играла кривая усмешка. Лод Гвэйдеон отвернулся.
Тем временем действие благовония Зкауба постепенно проходило. Взгляд демона становился все осмысленнее, до него понемногу дошло, где он находится и что происходит вокруг.
– И яннамыхе Исс-Шшарабу! – вырвалось из гнилозубого рта. – Дняпши демэ щюб-щют Ситри! С бюя еярэ мюхь? Свермше дюммше он онврюл! Ы ропюбкен!
– Что это за тарабарщина? – нахмурился Хобокен.
– Ша-Ккин, – ответил Креол. – Эй ты, кучка нечистот! Наг-Сотх понимаешь?
– Инна мюшь! Хобта иксикихихь! – изрыгнул демон.
Креол осклабился. Теперь наконец стало ясно, почему даже под благовонием Зкауба этот демон ничего не сказал.
Он просто не понимал вопросов.
Вся армия до последнего человека при межмировом переходе обрела знание языка Наг-Сотх. Но в Лэнге четыре основных языка. И если Глубинное Наречие или Язык Мертвых в этих краях не в ходу, то на Ша-Ккине говорят многие. Большинство из них двуязычны, но иногда встречаются исключения.
Маг поковырял в ухе, извлек кусочек серы и задумчиво на него воззрился. Он слабо владел Ша-Ккином. Мог кое-как объясниться, помогая жестами и пинками, но для полноценного допроса этого недостаточно.
Однако в глубинах многомерного кармана отыскалась вавилонская рыбка. Одна-единственная, самая последняя, случайно завалившаяся меж страниц магической книги. Креол извлек ее оттуда, уже совсем засохшую, разорвал надвое и затолкал половинку демону в рот. Тот машинально проглотил ее, а потом начал грязно браниться – но брань теперь из его уст исходила на чистом шумерском.
– Мерзкие отродья, порожденные чреслами блудниц! – проквакал пленник. – Я Исс-Шшарабу, мне три тысячи двести лет, я генерал легиона Ситри, мастер оружия и со-творец дюммше! Вы пожалеете о том, что обошлись со мной так непочтительно! Сейчас я вас всех…
Не закончив фразы, он изогнул скрюченные кисти, и с кончиков его пальцев посыпались лезвия. Десятки, сотни кинжальных лезвий бритвенной остроты. Они все разом взмыли в воздух, и…
– Кхих-харра-энкхарр! – выкрикнул Креол.
Исс-Шшарабу забился в корчах, созданные им лезвия осыпались градом. Руорк поднял одно из них двумя пальцами и уважительно цокнул языком – отличная сталь, превосходная ковка. Причем полностью настоящая – не псевдоматерия, не твердая иллюзия. На совесть сотворено.
Вот бы десяток таких демонов на завод, вместо станков…
– Ты серьезно полагал, что я позволю тебе творить, что захочется? – процедил Креол, перетягивая Исс-Шшарабу цепью. Тот завизжал от боли. – Ты в круге, глупец. И пока ты в нем, я могу убить тебя одним словом.
Гонор с демона как-то сразу слетел. Он жалобно заскулил и стал молить о свободе, обещая за нее все сокровища земные и волшебный меч, обладатель
