утончённого стиля деревянных башмаков.
Их кавалеры молча кусали губы и мысленно обещали прекраснейшей половине человечества тяжёлый вечер с серьёзными разговорами «за жизнь». Хотя у некоторых во взглядах читалось этакое…
Магический компьютер тут же влез с пояснениями:
«По результатам сканирования недоброжелательность толпы составляет 38 % от нормы. Уровень меркантильности – 197 %».
– Ты хочешь сказать, что они меня почти обожают и рассчитывают на мои деньги?
«Во всяком случае, половина особей мужского пола не откажется от материального вознаграждения за гипотетическое спаривание некоего виконта с их близкими родственницами. Особи женского пола готовы сделать это безвозмездно».
– Тьфу на тебя, сводник!
Пояснения невидимой магической железяки развеселили, и дальше Иван ехал и внимательно вглядывался в отдельные женские лица в плотной толпе. Не с какой-либо конкретной целью, а вообще…
– Ванечка, – чуть шевельнулась шёлковая занавеска паланкина, – прекрати глазеть на этих ведьм! У тебя своя ведьма есть.
– Солнышко, – удивился виконт, – неужели в тебе проснулась ревность?
– Ревности нет, – успокоила Ирка. – Но испытывать моё терпение не стоит. Я же этим кошёлкам ноги повыдёргиваю!
Превращению небольшой семейной сцены в крупный скандал помешало своевременное прибытие кортежа на дворцовую площадь, заполненную императорскими гвардейцами. Зевак туда не пустили, так что все поводы для ревности остались позади.
Риттер фон Тетюш обернулся в седле и прокомментировал:
– Солдатни нагнали, как у нас в городе перед выступлением группы «Скорпионс». Не удивлюсь, если нас сейчас попросят через металлодетекторы пройти.
– Зачем? – спросил Иван. – Тут на всех оружия и доспехов по двадцать кило навешано, любой детектор с ума сойдёт.
– А ведь точно, что-то я об этом не подумал. Тогда на наличие ядов проверят.
Риттер ошибся. Появившийся гвардейский лейтенант лишь вежливо поприветствовал гостей и даже не потребовал сдать мечи.
– А секиру тоже можно с собой? – уточнил норвайский рикс.
– Разумеется, можно. Даже нужно. Мы же дворяне, господа! Единственное, о чём хочу напомнить, – так это о необходимости отказаться от применения любых видов магии в присутствии Его Императорского Величества.
– Совсем-совсем от любых? – не поверил своим ушам Оклендхайм-младший. – Даже вино на яды нельзя будет проверить?
– На императорских балах ещё никогда никого не травили, – улыбнулся гвардеец.
– Вот и не хотелось бы стать первым…
Ректор Лунгдумского Университета прибыл во дворец императора задолго до указанного в приглашении времени и успел изрядно надоесть охране и суетящимся лакеям. Последние, правда, ничем не проявляли своего недовольства, зато стоящие на постах гвардейцы буравили спину графа фон Юрбаркаса злыми взглядами. Ходит туда-сюда, понимаешь… А вино в припрятанной под кирасой фляжке нагревается, между прочим! И в занавески высморкаться при посторонних как-то неудобно.
– Сэр Артур, – негромкий голос заставил вздрогнуть. – Соблаговолите проследовать к Его Императорскому Величеству.
Граф обернулся и обнаружил улыбающегося герцога Мартина Скорсезе. Улыбка на лице начальника Секретариата Особых Дел смотрелась настолько чужеродно, что ректор вздрогнул ещё раз.
– Сэр Мартин.
– Прошу вас, – хозяин страшной Шестиугольной Башни указал на скрытую за портьерой дверь. – Нас ждут.
И это настораживало. Разумеется, должность ректора Университета имеет немалый вес в империи, но никогда ещё граф фон Юрбаркас не удостаивался приватной аудиенции у Его Императорского Величества. Обычно встречи с императором происходили на Больших Советах, где внимание высочайшей особы распределено на полторы сотни сановников и вельмож. С чего это вдруг вот так персонально?
Дорога по запутанным потайным переходам заняла не менее получаса, и за это время сэр Артур сумел справиться с волнением. И в самом деле, чего переживать? Ведь если бы герцог Скорсезе вёл графа к неприятностям, то не стал бы любезно идти впереди, заботливо указывая путь и предупреждая о низких притолоках.
Как бы то ни было, до покоев обожаемого императора добрались без помех. А вот внутри ректора ждал сюрприз. Даже больше – его ждало потрясение!
– Рад вас видеть в добром здравии, граф! – весёлый и румяный дон Хорхе Эухенио ди Эспиноза и Фелицитат отсалютовал графу бокалом с золотистым вином. – Искренне рад, что бы там ни говорили наши недоброжелатели.
– Э-э-э… но как?
