– Он очень дисциплинирован, – краем рта ухмыльнулся Лаган. – Заметьте, им было сказано: «У вас не будет оружия». Он его и не взял. Только чтобы добить, и все. Хорошая работа.
– Хорошая! – кивнули командир Корпуса и начальник Секретной службы.
– Я его хочу! – выдохнула принцесса и покосилась на отца. – Я имела в виду, чтобы он меня охранял! Папа, как это устроить? Его все равно нельзя в тайные убийцы, вы сами сказали! Почему бы ему не охранять меня? Он подходит на эту роль!
– Не сомневаюсь! – хрипло захохотал Император, чувствуя, как кровь прилила к чреслам. Нет, все-таки перед приемом нужно будет немного отдохнуть… с женщиной. Зрелище крови так возбуждает! А лекари говорят, что естественные желания сдерживать – вредить себе!
– Что это?! – вдруг встрепенулась принцесса. – Что происходит?!
В комнату вошли трое. Дети. Лет пяти-шести от роду. Две девочки и мальчик. Они с ужасом смотрели на залитую кровью арену, держась за руки, будто на прогулке с нянечкой.
Император бросил взгляд на Звереныша – нет, в лице парня ничего не изменилось.
– Дети главного бунтовщика, купца Онтораса, – шепнул судья. – Мы решили их казнить. Все проклятое семя под корень, чтобы неповадно. Чтобы знали! А потом их тела выставим на площади города, засоленные, чтобы дольше висели!
– Не люблю я, когда детей… – поморщился Император, потом просветлел. – Интересно, а как он с ними поступит? Сможет ваш Зверь их убить?
– Сможет, – уверенно сказал Лаган и с усмешкой напомнил: – А вы проиграли, Ваше Величество!
– Да ладно тебе… получишь свой выигрыш! – рассмеялся Император. – Помню! Я больше выиграл – ты мне преподнес великолепное оружие, моих Мастеров смерти! Я тобой доволен, Лаган!
– Спасибо, Ваше Величество! – Лаган кивнул и стал наблюдать за тем, как Звереныш медленно подходит к детям. Те даже не плакали. Они обреченно смотрели на убийцу широко раскрытыми глазами, потом девочка вдруг спросила звонким голосом, хорошо слышным в комнате наблюдений:
– Ты не сделаешь мне больно? Нельзя делать больно, мне мама сказала, так только плохие люди делают! Уходи! Ты нам не нравишься! Мы тебя боимся!
Звереныш подошел и положил руку девочке на голову. В другой у него был меч, помедлил…
И тут принцесса громко закричала:
– Не надо! Папа! Останови их! Не хочу! Она похожа на меня маленькую! Пусть живут! Я сделаю все, что ты хочешь, буду слушаться!
Император вскочил, подошел к стеклу, коснулся, и мгновенно оно стало прозрачным и передающим звук на арену:
– Стой! Остановись! Я запрещаю убивать их! – Император был доволен: принцесса все-таки покорилась. А что еще нужно отцу, чтобы у него поднялось настроение?
– Да, мой Император! – Звереныш встал на колени и поклонился Венценосному, упершись лбом в пол.
– Я доволен тобой, мастер! – Император вещал громко, пафосно, встав в красивую позу, и наслаждался произведенным эффектом – компаньонки дочери смотрели на него влюбленными глазами, и Венценосный уже представлял мешанину из голых молодых тел в его большой кровати.
Первый после Создателя. Кто ему может противиться на этой земле?!
Император Занусса! Гедрес Великолепный!
Император сел на свое место, сделав зеркало непроницаемым, обернулся к Вожаку и сказал мягким, бархатным голосом довольного жизнью человека:
– Завтра жду у себя в полдень. Отдам должок, заодно поговорим. Спасибо за представление, все было отлично! Верно, дочь?
– Верно, папочка! Я тебя люблю!
Агалана встала и порывисто поцеловала Императора в надушенную щеку.
День сегодня и вправду удался.
Глава 11
– Возможно, если бы ты их убил, сделал бы доброе дело… – Атрап поставил чашку на стол и печально посмотрел на Адруса. Ему было искренне жаль парня. Честно сказать, настоятель до конца так и не знал, какие гадости происходят в Школе. На испытаниях он не присутствовал, а Вожак о них не больно- то распространялся, учащиеся тоже почти ничего не говорили. Так… доходили отголоски, но ничего конкретного.
Нет, Атрап не осуждал такую жестокость – в белых перчатках политику не делают. Но он лично не смог бы так жестоко расправляться с людьми… сам. Или смотреть на то, как их казнят.
В этом нет ничего красивого. Грязь, кровь, вонь – это не для благородного человека, ценителя красоты! Для того и существуют палачи, исполнители!
