– Годится.
Чтоб добраться до комнаты, из которой он мог бы дотянуться до трубы, ему понадобилось всего полминуты. Проверив квартиру полностью, Добрынин закрыл и забаррикадировал входную дверь, дабы не стать добычей непрошеных гостей, расположился в комнате, разложив часть своего боезапаса на подоконнике. Задумка, посетившая его во время разговора с майором, была простой. Теперь, когда бой внутри завершился и штурмовые группы отошли, рвать здание Пауку без надобности. Смогут ли они восстановить огневые точки? Наверняка смогут. Будут ли? Наверняка попытаются – но не так быстро, как хотелось бы. Пока еще новые пулеметы притащат, да пока еще новые группы зайдут, займутся зачисткой… Все это – время! Время, за которое он может помочь майору. Вопрос первый: где он принесет больше пользы – в ближнем бою, работая накоротке – или издали, работая скрытно и страхуя людей Сотникова? Пожалуй, есть аргументы и за тот и за другой вариант… Тогда второй вопрос: а где будет безопаснее?.. И вот тут ответ уже однозначный. А ведь ему теперь не только о себе надо думать. Ему еще людей своих спасать. А потому – поберечься бы, ибо лимит удачи на сегодняшний день вполне может быть исчерпан.
Сверху дворики хорошо просматривались, да и расстояние позволяло бить из винтовки без упреждений и поправок. Триста метров, может быть чуть- чуть больше. Расстояние прямого выстрела для «Винтореза», да еще и с модернизированным стволом. Расположившись чуть в глубине комнаты, Данил осмотрелся, прикидывая, откуда лучше начать… Пожалуй – здесь. Второй дом от угла. Забор повален – проще будет проникнуть во двор. Во дворе построек нет и огород пуст, почти без зарослей. А значит – и чистить будет легче.
– Сотников… Как слышишь меня?..
– Хорошо принимаю… Жду указаний.
– Внимание на второй дом от угла. Приготовься. Я отрабатываю во двор термобарическим – вы входите и чистите дом. И отсюда уже начинаете зачистку соседних дворов. Я страхую.
– Принято. Готовы.
Добрынин навел ствол вниз – и нажал на спуск. Гранатомет хлопнул, плюнув боеприпасом – и во дворе дома вспыхнул огненный клубок.
– Пошли!
Сотников работал красиво и слаженно. Часть бойцов кроет беглым огнем соседние дома, простреливает открытые пространства, бьет по всем сомнительным точкам, откуда может вестись встречный огонь… Вторая часть – тыл, удерживает особо рьяных из тех, кто еще остался в живых в здании. Третья – штурмовая группа, сближается с объектом. Дальше внутрь домика летят гранаты, следом разом в несколько окон входят бойцы. Дом захвачен, дальше под прикрытием подтягивается тыловая группа. Короткая передышка, перегруппировка, обозначение целей – и новый бросок.
У них получилось. Противник, располагая гораздо меньшими силами, да еще и получив внезапный удар в тыл, долго не продержался. Бойцы Братства теперь оказались зажаты между двух огней – с одной стороны продолжала давить бригада, с другой работали люди Сотникова. Да еще и Добрынин сверху, отстреливая любого высунувшегося на открытое пространство. Конечно, не каждый выстрел заканчивался поражением, но Данил патронов не жалел и не экономил, стрелял короткими очередями по две-три пули, наверняка. Израсходовал один магазин, второй, третий, четвертый… несколько раз отвлекался, чтоб выстрелить по соседним участкам из гранатомета – противник копился мелкими группами через двор-два, готовясь ударить во фланг, однако термобарические выжигали эти намерения на корню. После третьего выстрела его заметили, по окну тут же пристрелялись, пришлось сменить комнату – но это уже было не критично. Фронт был прорван, и в разрыв входили все новые и новые штурмовые группы.
Пожалуй, это был перелом. До этого момента у Братства еще была призрачная надежда. Надежда пусть и не одержать победу – но хотя бы остановить наступление. Измотать боем, потерями, упереться лбом в стену, перевести войну в позиционную. Имея наличие запасов на складах и доступ к питьевой воде – можно выдержать и долгую осаду! Работая малыми диверсионными группами днем и ночью, кусая то там, то тут, вынудить бригаду отойти с позиций, а то и вовсе покинуть город в связи с нехваткой воды и продовольствия… Однако прорыв фронта решил все иначе! Теперь Паук – ведь он был грамотным воякой и понимал к чему ведет прорыв – должен бы отдать приказ на отступление.
Инициатива в бою – чрезвычайно важная вещь! Потерял ее, перестал диктовать – и вот ты уже оказался на шаг назад позади противника, плетешься в хвосте и только лишь реагируешь на его действия. Поэтому полковник незамедлительно приступил к реализации следующего шага. Удержание трех девятиэтажек не представлялось возможным, а значит они не должны были остаться и под контролем Братства. Добрынин едва успел эвакуироваться по трубе, как с Сазани прилетел первый пристрелочный снаряд. Он рухнул с перелетом, в районе улицы Яблочкова, однако артиллерийский расчет тут же скорректировал прицел и второй снаряд ударил точно в цель. Сидя через три дома от девятиэтажки, Данил видел, как снаряд попал куда-то в угловую квартиру в районе седьмого этажа – и разорвался внутри, обвалив правый угол здания от крыши до четвертого этажа. Второй снаряд пробил крышу, рванул на чердаке – а вместе с ним сдетонировали и находящиеся внутри бочки. Чудовищный удар сотряс округу. Технический этаж брызнул во все стороны осколками, кусками бетона различной величины, щебнем, каким-то мусором, образовав на мгновение над зданием некое подобие короны… Крыша с шумом просела, замерла на мгновение, словно в раздумьях – и вдруг все здание, дрогнув, начало оплывать вниз, окуталось гигантским серым облаком, которым накрыло и пару близлежащих кварталов; что-то там трещало, хрустело и ухало, в этом мутном вихрящемся клубами дыму… Со своих позиций продолжали долбить САУ, перенеся огонь на два соседних дома, к ним, обрабатывая местность и лесок между нефтебазой и вокзалом, окончательно опустошая свои резервы, подключились и «Грады»… Фактически, операция по уничтожению девятиэтажек, едва начавшись, тут же переросла в следующий этап –
