нечто скользкое, упругое и неприятно попискивающее. Лягушка?! Но уж никак не пластина из стекла.
Как ни омерзительно показалось сжимать в кулаке странную зубастую зверушку, Василий не спешил отбросить ее в сторону. Он в удивлении уставился на старого цыгана, который вдруг стал завывать, переходя чуть ли не на инфразвук. Еще и руки неожиданно вскинул в направлении непрошеного гостя, вытянув ладони в жесте, похожем на благословение.
«Это цыган что, колдовать собрался?! — чуть не заржал Райкалин, но тут же вспомнил, где находится. — Комиссару дивизию в тыл! Это же первый круг ада! Тут надо не зевать!..»
Было бы у него оружие — применил бы, а так пришлось запулить в завывающего все громче дедка тем, что сжимал в правом кулаке. Еще и выдохнул в гневе:
— Да подавись ты!..
Он имел в виду чистую тряпку, которую старый прохиндей не просто зажал, а еще и лягушек науськивает на голого человека. И вдруг та самая лягушка на лету превратилась в некое размытое, но плоское пятно, которое не шлепнулось деду в лицо, а… срезало ему верхнюю часть черепа. И как срезало! Ровно! Не разбрызгивая ни кровь, ни мозги по стенам. Словно хирург при трепанации прошелся лазерным скальпелем.
Но на этом странности не закончились!
Вой только на пару мгновений захлебнулся, потом вновь стал нарастать. Кровь хлынула на брови старика, на глаза и нос, но он не изменил позы и от намерений поколдовать не отказался. Мало того, место среза стало наливаться натуральным огнем, и подобие красного жара подскочило вверх, словно странная шапка.
В отчетливом свете этого жара хорошо стало видно, как кромки среза постепенно растут, возвращая голове первоначальную форму.
«Ну вот и демоны местные нарисовались! — констатировал голый рыцарь, вначале медленно пятясь, а потом вновь выскакивая из дома на подворье. — Неубиваемые, так сказать… И коль
Увы! На дворе ни оруженосцев, ни пленных не было! А выяснить, куда это они запропастились, нехватка времени не позволяла. Главное, что трофейное оружие валялось на земле, словно его там бросили впопыхах. Подхватив топор с широченным, массивным лезвием, Василий метнулся опять в дом.
Успел, как подсказывала логика, вовремя. В смуглой черепушке деда оставалась дырка величиной с кулак. Именно на нее, стараясь не зацепиться при размахе за потолок, и опустил гость свой топор. Знатное оружие оказалось. Хорошенько замахнувшись, можно и три шеи перерубить.
В данном случае тоже получилось неплохо. Лезвие рассекло воющего колдуна надвое, застряв только в костях таза. Две половинки туловища отвалились в стороны, хлестнули потоки крови, от которых Райкалин успел ловко отскочить. Ну и вой все-таки прекратился сразу же.
Только теперь, с близкого расстояния удалось лучше рассмотреть кожу старика. Она не смуглой оказалась, а светло-шоколадного оттенка, как у мулатов.
Победитель топор вынимать не стал. Еще и хмыкнул пренебрежительно, направляясь к раскрытым сундукам:
— Тоже мне Кощей Бессмертный отыскался! Хе! И вообще, первым кругом вы меня нисколечко не напугали! Через такое прошел, что здесь развлекаться могу… Хотя, конечно, от второго круга хотелось бы воздержаться… Если получится…
И бормотал он это не просто так, а в полной уверенности, что так оно и есть. Иначе говоря, не сомневался, что он в аду. Странном, дивном, волшебном… но кто точно может сказать при жизни, как на том свете должно все выглядеть? Тем более что Василий, хоть и не раз заявлял, что он атеист, верил в существование загробного мира и давно уже смирился с тем местом, которое ему там было предначертано судьбой. Про рай, несмотря на свою несколько созвучную фамилию Райкалин, он никогда не думал и не надеялся туда попасть.
Вот потому сейчас не мучился лишними вопросами. Вот потому и не терзался угрызениями совести, убивая старого цыгана (или мулата?). Если Бог позволял ему, как воину, убивать людей там, при жизни, то уж здесь, в аду, можно все что угодно. Да и вообще, какие могут быть комплексы у старого солдата, циничного бизнесмена и завзятого прелюбодея, которого самого убили не больше часа назад? Правильно! Никаких!
Чистое белое полотно попалось под руку чуть ли не сразу. А вот чем промыть рану, пришлось озаботиться всерьез. Только в одном из комодов отыскалась плетенка литра на три, из которой вырвался сивушный дух какой-то самогонки. Настолько вонючий, что впору было терять сознание.
— Неужели здешние черти подобное пьют? — кривился Василий в последних сомнениях. — А если это яд на спирту, да еще и с мухоморами?
Попробовать на вкус не решился, зато плеснул пару капель на участок содранной кожи на голени. Запекло отлично, словно током шибануло. Тут же нервные окончания занемели… А еще через минуту раненый с рычанием поливал свою рану на левом бедре. Промыл хорошенько, затем наложил повязку на рану, не скупясь, несколько раз обматывая лентой ткани свой торс. Добротно получилось, не слетит повязка.
Поиск одежды и обувки много времени не занял. Разве что трусы и носки не нашел. Зато их заменили некие кальсоны из вполне приятного телу материала и портянки все из той же белой ткани. Еще и на повторную перевязку осталось. Прочее, отобранное после пяти-шести утомительных примерок, подошло так, словно было сшито на заказ.
Более того, хомячная натура бывалого воина, путешественника и любителя приключений стала блажить по-бабьи, словно недавно убиенный дедок:
