Тот, когда я срочником на старом Т-55 несколько сосен свалил, такой ликбез мне устроил! Из тех слов, которые можно произнести в обществе, – только «педали», «рычаги» и «дятел». А монолог полковника длился сорок три минуты двадцать семь секунд. Это мой кореш секундомером засек.
Мы несколько часов вытаскивали из ДОТа оружие и боеприпасы. Всего девяносто «токаревых», к сожалению, снайперских образцов не было. А вот к «симоновкам» в ЗИПах полсотни оптических прицелов нашлось, к вящей радости Ильшата. Он тот еще крохобор. Симонов молодец, на каждой винтовке предусмотрен монтаж оптики. За тридцать условных лет ничего с прицелами не сталось, еще послужат. Тем более что АВС славятся именно точностью боя до полукилометра.
Но, как всегда, имелась в происходящем и ложка дегтя. Ибо единственный из пистолетов, который нашелся среди всего этого добра, браунинг образца 1903 года в кожаной кобуре-прикладе, я ему так и не отдал.
Самого жаба задавила, уж очень ладная машинка. Правда, патронов к нему ни одного не нашел, видимо, потому пистоль и остался лежать среди излишков оружия. Как мне рассказали призраки, энкавэдэшники щедро поделились с пехотинцами своим стреляющим добром, но по три-четыре ствола в бой на себе не потащишь.
В общем, пришлось договариваться с завхозом еще и насчет грузовика. И только нагрузив его оружием, патронами и снаряжением, отправили к НИИ. Добротные кожаные подсумки и ремни тоже оставлять гнить как-то жалко. Даже три древние рации и десяток полевых телефонов забрали. А что, есть знающие люди, проверят, если живые аппараты – купят.
Полковник, Ильшат и солдаты поехали на грузовике, а я остался. Мне еще одно дело надо было закончить.
– Так, товарищи красноармейцы и командиры. Я тут посоветовался с юристом в НИИ, он мне объяснил, что, поскольку Российская Федерация является преемницей СССР, а Северный Союз преемником РФ, то ваш переход на службу в МО Северного Союза не является нарушением присяги. – Я вытащил из кармана составленный при помощи юриста договор. В таких случаях лучше воспользоваться помощью квалифицированного специалиста, что я и сделал, чрезвычайно заинтриговав пожилого лысого дядьку, жутко скучающего в своем кабинете. Тот в течение двух часов копался в справочниках, законах, рылся в сети и в результате выдал на-гора этот самый документ. – Итак, читайте.
И, развернув склейку из восьми бумажных листов, я положил ее на пустой оружейный ящик.
Если вкратце, то в договоре были четко сформулированы права и обязанности призраков и мои как «якоря». Я должен был доставить их к официальному представителю нашего МО. Правда, временных пределов не было установлено, мне еще не хватало специально искать чиновников от армии. Я так думаю, вполне достаточно будет нашего военного коменданта Ростова-на-Синей, напишу ему рапорт, тот доложит, куда надо. Ветераны тем временем будут иметь относительную свободу перемещения в радиусе пятнадцати километров от «якоря», то есть от меня. Учитывая специфику моей работы, желание ветеранов посмотреть современный мир исполнится. А потом, когда придет ответ из МО, посмотрим, что и как. Да и кто его знает, может, и захотят упокоения призраки, побродив по миру.
– Согласны. – Политрук вытащил из планшета остро отточенный красный карандаш и расписался под договором. После чего передал карандаш старшему сержанту.
А я в очередной раз присвистнул про себя. Это просто невероятно, как полтергейсты владеют полями и материей, это же высочайший уровень мастерства!
– Держи, – протянул мне карандаш красноармеец, и я, усмехнувшись, попытался его взять.
К моему удивлению, карандаш, полупрозрачный и с трудом видимый, остался в моей руке и ощущался как холодный кусочек дерева. Ну, зимой замерзшую палочку приходилось в руках держать? Примерно так.
– Интересненько. – Я покрутил ни грамма не затупившуюся писчую принадлежность и уверенно расписался под своей фамилией.
Коротко вспыхнув красным, на договоре четко проявились все росписи.
– Надо же! – Я усмехнулся, глядя на ярко-красные карандашные росчерки, они настолько глубоко впитались в бумагу, что фактически стали ее частью. Хотя… фиг его знает, что на самом деле произошло с бумагой. – Ну что же, товарищи. Сейчас вы можете считать, что находитесь в заслуженном отпуске. Но уговор – сильно не шалить. И это в ваших же интересах. Вы хоть и сильны, но пара-тройка некромантов с каждым из вас справится. Не стоит перебарщивать в шутках. Договор вы, может быть, и не нарушите, но вам от этого точно легче не станет.
– Учтем. Пока, командир. Ежели что – зови, мы мгновенно явимся! – И призраки растаяли.
Ну, буду надеяться, что они особо в НИИ бедокурить не станут. Хотя… там есть несколько достаточно опытных некромантов, чтобы пресечь безобразия.
Усмехаясь, я представил вероятное появление этих ветеранов в женском душе и заржал. Нет, понятно, что это не самая добрая шутка, но за такие проделки ветеранов я не отвечаю.
Все еще посмеиваясь, подобрал так и лежавший на столе браунинг, вложил его в отлично сформованную кобуру из очень толстой и плотной кожи.
