– Придется Васильева звать. Переводчиком, – вздохнул Алексей.
– Это к тебе. Я его никогда понять не мог, – решительно ответил доктор.
Кивнув, Алексей вышел из палатки и, быстро найдя профессора, в двух словах объяснил тому ситуацию. После происшествия Васильев на время забыл о своей находке и теперь прилагал титанические усилия, чтобы хоть как-то успокоить остальных членов экспедиции. Узнав, что пленника собираются допрашивать, Васильев напрягся и, кивнув, решительно зашагал в указанном направлении.
Буквально ворвавшись в палатку, он резко остановился у топчана, к которому был привязан пленник и, гневно сверкнув очками, спросил:
– Кто вы такие? И почему напали на нас?
– Пошел ты, – фыркнул в ответ бандит.
– Не спешите, Олег Борисович. Вы просто переводите то, что буду говорить я. Такие люди хорошего отношения не понимают, – сказал Алексей, снова доставая нож.
Мрачно покосившись на широкое лезвие, холодно блеснувшее в свете лампы, профессор отступил в сторону и, вздохнув, ответил:
– Я никогда не одобрял подобные методы, но, кажется, в данном случае это неизбежно.
– Это верно, – в тон ему вздохнул Максим.
С этого момента допрос повел Алексей. Сопротивлялся пленник не долго. Едва услышав, что они действительно пришли за мальчишкой, мужчины дружно переглянулись и снова повернулись к пленнику. Больше всего их интересовало, зачем тот нужен бандитам. Выслушав версию пленника, что мальчишка – беглец из тюрьмы, Алексей задумчиво покрутил в пальцах нож и, подойдя к бандиту, сорвал с бычьих плеч куртку.
На плече главаря красовалась точно такая же татуировка, как и у найденыша.
– Черный орден, – медленно протянул Васильев.
Голос его звучал глухо, словно он зачитывал собственный смертный приговор. Пленник понял его слова, даже несмотря на то что произнесены они были по-русски. С интересом покосившись на Васильева, бандит тихо спросил:
– Вы что-то знаете про этот символ?
– Многое, – нехотя кивнул Васильев. – Я пережил войну, и ребенком побывал в лагере смерти. В Дахау. Так что про подобные фашистские знаки мне известно очень многое.
– Жаль. Я надеялся, что можно будет обойтись малой кровью, – криво усмехнулся бандит.
– Как это? – растерялся профессор.
– Пристрелил бы только этого ублюдка, забрал мальчишку – и все. А теперь придется уничтожать все ваше сборище.
– И вы считаете, что вам это сошло бы с рук? – еще больше растерялся Васильев.
– И не такое сходило.
– О чем он там говорит? – настороженно спросил Алексей.
– Говорит, что хотел убить только вас и забрать мальчика, а теперь вынужден будет уничтожить всех, – быстро перевел профессор.
– Ну, кто кого положит, это мы еще посмотрим, – жестко усмехнулся Алексей. – С этими трещотками мы этих сволочей в мелкий винегрет нашинкуем.
– Собираешься воевать с целой армией? – презрительно усмехнулся пленник, выслушав перевод.
– Хватит врать. Будь у вас армия, об этом бы давно уже знали. Думаю, вас в лучшем случае не больше сотни. И только один вертолет, – ответил доктор, внимательно наблюдая за реакцией пленника.
– Вы тоже военный? – настороженно спросил бандит.
– Тоже. Так что нам достаточно будет просто уничтожить ваш транспорт, чтобы получить возможность спокойно увести отсюда людей.
– И куда вы пойдете? Это высокогорье, и уйти отсюда можно только двумя путями: по воздуху или козьими тропами. Так что рано или поздно вас все равно догонят и просто уничтожат. Впрочем, можете попробовать, это даже будет интересно, – иронично усмехнулся бандит.
Не удержавшись, Алексей резким ударом ботинка стер эту наглую ухмылочку с его лица. От сильного удара голова пленника откинулась назад, стукнувшись о подголовник топчана. Из разбитых губ потекла кровь. Охнувший от неожиданности Васильев, неодобрительно покосившись на своего помощника, грустно произнес:
– Не нужно быть излишне жестоким, Лешенька.
– А что прикажете с ним еще делать, Олег Борисович? Пряниками угощать? Сами же слышали, он не только меня, он всех расстрелять собирается. Еще и скалится, мразь. Видал я таких – на Кавказе. Улыбаются, а сами в футбол отрубленными головами играют.
Не ожидавший такого ответа профессор только растерянно оглянулся на доктора и, тяжело вздохнув, тихо проговорил:
– Я всегда надеялся, что та война закончилась, и я больше никогда с ее отголосками не столкнусь. Видать, не судьба.
– Не переживайте, Олег Борисович. Сам вырвусь, и вас отсюда вытащу, – мрачно пообещал Алексей.
– У нас двое раненых, – задумчиво ответил Максим.
