отправила его как подарок. Дипломы нам дали, но пригрозили, если поймают за подобным занятием, лишат лицензии.
– Да, старались, делали, – продолжил Сонир, – а теперь он пылится где-нибудь на полке с другими никому не нужными сувенирами.
– Вот еще, – хохотнул Босир, – король же свою корону в чистку сдает – ну там камни замшей протереть, перхоть вытрясти… Не ходить же с непокрытой головой – свои-то ладно, а если какое посольство нагрянет? – вот надевает наше произведение.
– Ты еще скажи, что наша – для особо торжественных случаев, ну там свадьба, похороны, ежегодное обращение к народу.
– Тогда точно в шкафу пылится, – вздохнул Босир, – таких случаев пока не предоставлялось!
– Что, реально не отличить? – не поверил Черный Волк.
– Если рядом поставить – сам король перепутает! – уверенно и с гордостью ответил Сонир.
– Мы любим копии делать, – объяснил Босир, – нет, свои разработки, конечно, тоже есть, но, копируя мастеров прошлого, повышаешь собственное умение, развиваешь навык.
– А после искусственного старения можно загнать антиквару как раритет! – не обращая внимания на пинок брата, закончил Сонир.
– И часто вы так…эээ… развлекаетесь? – аккуратно спросила я.
– Мы?! – братья посмотрели на нас самыми «честными» глазами. Знаю я этот метод, сама частенько пользуюсь. – Никогда! – это Босир тщательно замазывал следы братского прокола, но сквозь все его старания рельефно проступала сермяжная правда. – Мы говорим, что так можно делать, но мы не делаем. Мы – законопослушные мастера!
– Всё, – рассмеялась я, – больше не хожу в антикварные лавки, лучше сразу у Обормотов заказать – дешевле обойдется!
– А твоя дипломная? – постарался сменить тему Сонир, когда очень кстати принесли горячее.
– Ну, это и вполовину не так забавно, как ваша история. Называется моя работа: «Этиология болотного мора в свете последних научных открытий». Вы слышали о микробах?
– Ну да, это такие мелкие живые существа, которые живут повсюду. На любой поверхности и практически в любой среде… Кроме, наверное, огня и всяких алхимических веществ. Я читал об этом в трудах Боллина, – просветил собравшихся Дайон к моему немалому удивлению.
Дело в том, что открытие Боллина не подвергалось широкой огласке, церковь боялась очередной смуты – ведь божья кара оказалась всего-навсего следствием паразитирования микробов. С моей точки зрения, противоречия не было – какая разница, чем пользуется Бог в качестве орудия, чтобы направить детей своих на путь истинный, если результат все равно тот же?
Масла в огонь подлила доктор Ситанара Грамали, доказавшая серией опытов, что возбудителями части болезней, в том числе и болотного мора, являются строго определенные виды микроорганизмов, и попыталась начать их классификацию. Я воспользовалась ее материалами как первоисточником и подтвердила ее работу своими результатами, отправив на тот свет три десятка лабораторных крыс.
К болотному мору у меня был личный счет, но всё это выкладывать неподготовленной публике чревато. Побледневшая больше, чем обычно, Орисяна и так уже с нездоровым подозрением ковыряла вилкой ароматное жаркое, словно ожидала оттуда атаки невидимых монстров.
– Вот, у нас в школе был мелкоглаз, я с его помощью за ними наблюдала, – осторожно пояснила я.
– А что такое мелкоглаз? – заинтересовался Босир (или продолжил уходить от ненадежной темы собственных отношений с антикварами).
– Это, как небозор, только смотрят не на звезды, а на разные маленькие вещи, и он их увеличивает. Дайвы изготовили линзы по схемам Боллина, и у нас появился собственный мелкоглаз.
– А что, они правда повсюду? – не унимался Босир. – И даже в наших чашках с десертом?
В этот момент на стол ухнули поднос с десертом – глубокие чаши с горкой взбитых сливок, при виде которых Орисяна издала характерный сдавленный звук и с жалобным «извините» пулей вылетела вон из столовой.
– Да, нежные желудки у нашего дворянства, – хихикнул Сонир, слышавший рассказ о происхождении моей соседки, и принялся с аппетитом уничтожать содержимое десертной чашки.
Делений через десять мы последовали за Орисяной, правда, спокойным прогулочным шагом. На братьев новость о микробах впечатления не произвела – дескать, раньше ели все подряд и не заморачивались, нечего и теперь начинать. А для меня и Дайона сей факт новостью не был. Что подняло в моей голове новый рой назойливых вопросов. Но, похоже, они возникли не только у меня.
– Ты откуда, Мия? – черные глаза вопросительно и нахально смотрели мне в лицо.
– Из деревни, – ответила я таким же прямым нахальным взглядом под названием «попробуй, докажи обратное», – дочь деревенской ведьмы. А ты?
– А я вообще из леса, – даже не пробуя притворяться, ответил парень, – сын охотника.
– Угу, сын охотника, читающий труды Боллина, – не удержавшись, съязвила я.
– Ты же не думаешь, что твоя легенда более правдоподобна, «девочка с леденцом»?
Мы схлестнулись взглядами, как клинками, и я первая сдалась.
– Хорошо, предлагаю не касаться этой темы.
– Да, пожалуйста, – как-то облегченно согласился он.
