искусника снова стал прежним, только сквозили в нем какая-то обреченность, покорность судьбе. – Бог наслал на меня тогда искушение.
– Искушение? – переспросил я.
– Да, – скривился кордосец. – Любят меня боги, заманивают в свои храмы, и никакого спасения от этого нет. Только в тот раз показывали другое. Не знаю уж почему. Много в том деле странностей было. Одни только летающие камни чего стоят! Так что одной больше, одной меньше – не в том дело. Важна суть. Видел я тогда, мне думается, твои воспоминания. Много всего удивительного подсмотрел. Среди прочего был там самобеглый стул на колесиках, и картинка эта оттуда же.
Я молчал, переваривая услышанное. Не каждый день тебе сообщают, что порылись в твоей памяти, не гнушаясь залезать в самые интимные уголки, скрытые от всего мира. Дед этого не говорил, просто я сразу подумал про такой вариант. Вот тебе и супермаг! Буквально несколько минут назад сам хотел сделать то же самое с человеком, что сидит передо мной. А судьба-злодейка решила посмеяться, да что там – поржать от души: мы, оказывается, однажды уже поменялись с ним ролями. И честно сказать, мне это чувство совсем не понравилось. Но вообще я бы тоже посмеялся, если бы речь шла не обо мне.
– Что же ты видел? – наконец спросил я.
Старик почему-то усмехнулся. Не обидно, а с горечью.
– Ты так силен, что впору подумать, будто тебе не одна сотня лет. Но только на самом деле ты еще совсем мальчишка!
– Почему? – на автомате спросил я.
– Потому что ты сидишь сейчас весь красный и думаешь, что хорошо бы меня убить, ведь я могу знать о чем-то постыдном. В то время как зрелый муж прикидывал бы, не знаю ли я, часом, чего-нибудь секретного, важного. Э-хе-хе… Драть тебя еще и драть, и жезл только ученический.
Своей речью старик меня развеселил. Он ведь прав, и хорошо, по крайней мере, то, что я это сам понимаю. Странно только, что Толлеус так беззастенчиво дразнит меня, не боится, хотя прекрасно понимает, что рискует огрести. Ладно, отбросим юношеские эмоции и подумаем: есть у меня какие- нибудь секреты, чтобы ради них человека убить? А как будто и нет, все кажется таким мелочным. Допустим, знает он, кто я и откуда. Ну и что. Подсмотрел мою модель магии и станет теперь магом круче меня. Три раза «ха». Знает, что я инфомаг. Да не секрет это вовсе. Знает про Умника. Тоже не та информация, за которую голову с плеч нужно снимать. Я держал информацию о навигаторе Дронта в секрете, чтобы никто не попытался отобрать его у меня. Ведь наверняка бы нашлись желающие. Теперь это уже не важно: я больше не прячусь за «спину» искина и ищу его не ради могущества, а из-за обыкновенной человеческой тоски по другу. Все же я решил проверить.
– Знаешь про Умника? – озвучил я свою последнюю мысль.
– Умник? – задумчиво протянул старик, и лоб его пошел морщинами. – Это имя. «Учитель и друг» – вот кто он мне… Тебе… Хм! Было воспоминание, я помню: я разговариваю с ним по амулету… Нет! Я знал, вернее, ты знал, что он заключен в этом амулете! Без тела – тела нет. Только его разум, но он живет… Тысячи лет!!! Жить тысячи лет – почему я не обратил внимания на это воспоминание тогда? Это же так важно! Жить почти вечно. Это прекрасно. Без умирающего тела. Никакой старости!..
У искусника начался настоящий поток сознания, и он стал бормотать все менее связно и разборчиво. Я уже и сам был не рад, что задал свой вопрос. Кажется, до него Толлеус даже не задумывался над многими подсмотренными у меня воспоминаниями. Кстати говоря, логично. Если пропустить большой объем данных через сознание, они, может быть, даже отложатся в памяти, но не будут структурированы должным образом; или же этот процесс окажется крайне поверхностным. А значит, все воспоминание останется мертвым грузом до тех пор, пока по триггеру-запросу не всплывет целиком, чтобы пройти обработку и получить дополнительные метки – нейронные связи, дабы всплыть в мозгу по другим ассоциациям. Я своим вопросом спровоцировал искусника выполнить эту работу. Вот ведь не было печали! Досадливо поморщившись, я затребовал тишины, но было поздно.
Толлеус замер с открытым ртом, потом нацелил на меня узловатый палец и победно объявил:
– Твой амулет! Умник заключен в браслете, который ты потерял! – Формирование ассоциативных связей завершилось блестящим выводом.
Я лишь пожал плечами.
– Я хочу поговорить насчет Оболиуса, – сменил я тему, поняв, что больше ничего толкового не добьюсь. – У парня хорошие перспективы стать магом. Не искусником, а именно магом. Чем отличаются маги от искусников, ты, думается мне, знаешь, а нет, так узнаешь… – Глядя на непонимание в глазах старика, пояснил: – Маги плетут вязь, как ваши далекие предки, без жезлов.
– Архейский стиль?
– Точно. Я провел кое-какой эксперимент над мальчишкой… Безопасный, разумеется, – поспешил я уточнить, заметив, как старик нахмурился. – Это просто позволит ему быстрее развиваться и главное – правильно развиваться. В общем, своего я добился – результаты эксперимента мне ясны, но было бы неправильным бросить дело на полпути. Проблема в том, что ему надо учиться. У меня времени нет. У тебя есть опыт и понимание многих вещей.
– Откуда? – вроде как начал удивляться искусник, но я прервал его, поведав об обнаруженной СУБД в амулете жилета, которая позволяла легко и быстро работать с фрагментами плетений.
– Да-да. Я разобрался в вашем изобретении. И скажу: довольно остроумно сделано.
