развитием ситуации.
– Следит – это хорошо. – Магистр кивнул. – А что источник?
– Выпил слишком много крови и в ближайшие пару месяцев бесполезен, – поспешил ответить Ларош. – Но у императора на сей случай запасено много накопителей, так что опасность германцам не грозит. Да и проснуться источник может в любое время. Так что никто не рискнёт.
– Кстати о благодати. – Браттенберг остро глянул на приора. – Как продвигается дело с добычей истинной крови?
– Два десятка захваченных нами потомков Рюрика оказались пусты, но даже сильно ослабленная кровь дала прирост эманации благодати на десятую часть.
– Десятая часть – хорошо. Хорошо, но мало. Нам нужно больше, Ларош. Нам нужно как минимум наполовину больше, а ещё лучше вдвое. Торопите своих людей, если нужно, выкрадывайте московитов прямо на улицах и доставляйте сюда, но источник должен работать.
От княжны Горыня возвращался в состоянии крайней задумчивости. С одной стороны, всё было хорошо. Его долго и сердечно благодарили за спасение, надарили милых безделушек, включая роскошный кинжал к парадной форме, и вообще всячески обхаживали. Но при этом его не оставляло ощущение, что от него чего-то ждут, словно он сговорился прийти свататься, а нужных слов так и не сказал. В конце концов, устав от этой круговерти, Горыня просто ушёл, сказавшись больным, но вместо того чтобы пойти в свои покои, поехал в Приказ охотничьих дел.
Большое четырёхэтажное здание располагалось в районе Старомынки и занимало огромную площадь. К подъезду неторопливо и солидно подъезжали казённые кареты и, высадив седока, отправлялись на площадку ожидания.
Горыню с его пайцой пропустили без задержек и сразу же проводили к товарищу[42] начальника приказа, а тот, как только узнал, с кем говорит, лично довёл его до приёмной начальника.
Главный охотник империи, князь Остен-Сакен, моложавый мужчина в гражданском кафтане и мягких сапогах принял Горыню словно старого знакомого и, пригласив в кабинет ещё десяток командиров охотничьих команд, долго и подробно расспрашивал о ночном бое.
Скрывать Горыне было нечего, и он действительно подробно рассказал, что и как творилось в приёмной великой княжны.
– А вот эта граната, её можно как-то увидеть? – подал голос один из охотников – кряжистый невысокий и бородатый мужчина, представившийся Даниилом Хаткиным.
– Не могу пока. – Горыня развёл руками. – Последнюю извёл на ведьму. А вот автомат и пистолет – это пожалуйста. Только в автомате затвор сломался. Нужно заново делать. А пистолет в порядке. Я собственно и приехал для этого.
– Показать ваше оружие? – уточнил Остен-Сакен.
– Нет. – Горыня извлёк из небольшого тубуса свёрнутый в рулон документ. – Настоящим приказом государя повелевается на базе вашей мастерской развернуть производство нового оружия. Ну а там, где оружие, там и взрывчатка. Если в химическую лабораторию пустите…
– Мы, княжич, если вы сделаете гранату, что упокаивает высшую ведьму, вас не только пустим, а на руках будем носить от Кремля. – Усмехнулся князь. – А пистолет можете показать прямо здесь. У меня вон, колода стоит. Люблю, знаете ли, пар выпустить, отстреляв десяток пуль.
Горыня кивнул и, отойдя от колоды на максимальное расстояние, одним движением выдернул оружие и в пулемётном темпе отстрелял весь магазин. Щелкнув рычагом, отпустил пустой короб и мгновенно вставил новый.
Один из охотников взмахнул рукой, и едкий пороховой дым мгновенно рассеялся. Затем он подошёл к колоде и повернулся к Остен-Сакену.
– Все в центре. – Затем посмотрел на Горыню. – А чего звук такой негромкий, порох особый?
– Порох обычный. Пистолет особый. – Горыня открутил глушитель. – Вот без этой штуки будет намного громче.
– Двадцать выстрелов, изрядно. – Князь задумчиво кивнул. – А этот ваш, ну, сломанный, автомат, да?
– У него тридцать пять, и можно сделать магазин хоть на полсотни, хоть на сотню выстрелов. Тяжело таскать будет, но если нужно – сделаю. Но я вот что хочу сказать. Это оружие не против тварей или ведьм. Оно против человека. А вот если вы расскажете мне, что нужно именно вам, то я с большой вероятностью смогу сделать оружие именно для охотников. Побратиму своему вот сделал ручную пушку, в двадцать линий, с казённым заряжанием и взрывчатым снарядом. Ну, так он настоящий богатырь.
– Эх, не ходил ты, княжич, на упыря с ружьём двуствольным. – Вздохнул один из охотников.
– Ходил с топором. – Горыня усмехнулся. – Правда, едва жив остался, ну, так он-то на месте помер.
Остен-Сакен задумчиво посмотрел на Горыню.
– Если кто не знает, княжич уже упокоил пяток упырей, пару кромешников, гхора и одну верховную ведьму. Так что знает, о чём говорит. Но это частности. А возвращаясь к нашим делам, подытожу. Десятники и сотники моего приказа подготовят свои пожелания, а канцелярия их обработает и передаст вам, для размышлений. Будет очень хорошо, если оружие, что вы сделаете, пригодится охотникам.
– Да я бы и от скорострела такого не отказался. – Темнолицый узкоглазый охотник с длинной тонкой бородой бросил взгляд на пистолет в руках княжича.
– Будет вам и пистолет, и всё, что захотите. – Горыня кивнул. – Мне бы вот только станки, сталь хорошую да волхва, что с металлом работать
