категорически приказал никаких поблажек его потомку не делать, но… Слишком уж хорошо знали летчики-истребители, что бой в воздухе зависит от удачи едва ли не наполовину. Бывало в воздухе всякое: и щенки, только-только три десятка часов налетавшие, валили с небес на грешную землю асов, не один год дравшихся и побеждавших. И мотор в полете отказывал, и падали подбитыми птицами опытнейшие и грамотнейшие. И повреждения случались странные и необычные: и гайки с моторов в кабину летели сквозь триплекс, и «ноги» у шасси на посадке подламывались, и парашюты в нужный момент не открывались…
Вот потому-то, закрыв глаза на приказ товарища Сталина, Чкалов лично съездил на завод и пояснил его руководству «задачу момента». Результатом стало появление на свет двенадцати самолетов И-185 с «вылизанными» титан-стальными корпусами, тщательно приработанными двигателями и тому подобными многочисленными доделками. Разумеется, ни одна страна в мире не располагала авиационной промышленностью, способной поставить самолеты такого качества на поток, но сделать несколько машин и обеспечивать их по необходимости частями на замену – легко! Так что сейчас в воздухе находилась «Стальная эскадрилья», в которой старший лейтенант с позывным «Красный» исполнял обязанности заместителя комэска.
Те из немецких или французских истребителей, кто попадался на зуб эскадрилье, оказывались относительно легкой добычей первоклассных бойцов, собранных в «Стальную». А бойцы были действительно первоклассными: старший лейтенант Бобров, сбивший в Испании девять самолетов; капитан Покрышев, сбивший четыре финских, два польских и даже один латвийский самолет; лейтенант Смирнов, успевший записать на свой счет четыре финских истребителя; Султан Ахмет-хан, отметившийся на польском фронте десятью победами…
Все они прошли тщательный отбор, и теперь были «лейб-гвардией» Сталина-младшего. Впрочем, эти асы щадили самолюбие сына вождя и никогда не показывали, что охраняют Василия: порывистый и самолюбивый Красный мог попытаться назло охранникам оторваться и влезть в драку самостоятельно, чтобы показать свои отвагу и мастерство.
Тут появилась новая волна бомбардировщиков, на сей раз немецких, и Чкалову стало не до рассуждений. Он бросил на перехват почти целый истребительный полк, на помощь своим кинулись «Фокке-Вульфы», и смертоносная карусель завертелась с удвоенной силой.
В это время на земле шестой танковый корпус волей командующего третьей танковой группой генерала де Голля пошел в лобовую атаку на Дубненскую крепость. Новые танки SOMUA S41 с длинноствольными орудиями 75-мм и RENAULT B3 с 85-мм пушками, грохоча траками, двинулись на линию советских укреплений. Они в упор расстреляли несколько линий бревенчатых надолб, затем, под прикрытием их брони, французские зуавы и мотострелки проделали толовыми шашками широкие проходы в жидкой полосе стальных надолб из рельсов, и… атакующая волна уперлась в реку Икву.
С восточного берега дружно ударили молчавшие до того пулеметы и казематные орудия. Снаряды короткоствольных орудий Л-17[30] не могли пробить броню французских машин, но в нескольких укреплениях оказались новейшие казематные установки ЗИС-7 и ЗИС- 8,[31] которые тут же поприветствовали незваных, но давно ожидаемых гостей. Два 57-мм снаряда лихо наживили пару танков SOMUA, а трехдюймовый подкалиберный снаряд ударил в борт неуклюжего В3. Все трое тут же весело запылали, остальные танки попятились, открывая мотострелков и зуавов. Пулеметчики старой крепости и полосы дзотов немедленно дали понять французам, что они их видят. После десяти минут пребывания под яростным пулеметным дождем французы отступили.
Попытка провести массированную артиллерийскую подготовку провалилась, толком и не начавшись. Сражение в воздухе уже закончилось, но именно в этот момент к Дубно прибыли истребительные полки ПВО. Обнаружив, что опоздали, советские летчики принялись лихорадочно разыскивать хоть какую- нибудь достойную цель, уничтожение которой могло бы оправдать их появление. И такая цель быстро отыскалась: две тяжелые французские артиллерийские бригады, которые как раз начали разворачиваться с марша.
На счастье французов, у истребителей не было ни бомб, ни эрэсов, но и град двадцатитрехмиллиметровых снарядов и ливень крупнокалиберных полудюймовых пуль успел наворотить немало дел. Батарея самоходных мортир «Сен-Шамон М280» была выведена из строя полностью – советские самолеты уничтожили все четыре сдвоенных транспортера. Из двух батарей 194-мм пушек GPF уцелело лишь одно орудие, а батареи стапятимиллиметровых пушек L13S потеряли половину своих полугусеничных тягачей, да и некоторым орудиям досталось изрядно – орудие, в казенник которого угодил авиационный снаряд двадцать три миллиметра вряд ли можно назвать боеготовым. Лишь вмешательство подоспевшего самоходного зенитного дивизиона, который с ходу выставил над избиваемыми канонирами зонтик мелкокалиберных снарядов, прекратило это побоище; И-220 удалились, унося несколько осколочных пробоин в плоскостях, но не потеряв ни одного самолета.
Командир пятой танковой группы генерал де Голль рвал и метал. Высокий и нескладный, он метался по штабу, воинственно выставив длинный породистый нос.
– Какого сатаны, вы, Леклерк, поперлись с танками на крепость в лоб?! Вы что, всерьез полагаете, что ваши SOMUA прочнее бетонных казематов, а?! И даже если и так, то с каких это пор ваши машины научились плавать?! Вы что, генерал, не видели, что на карте там обозначена река?! Или вы разучились читать карты?!
Возмущенный и грозный нос повернулся к генералу Пруа:
– А вы – вы, Мишель, вы, – мой старый единомышленник! Как вы могли потащить свой кирасирский полк, да еще и с мотострелками в прямую атаку на
