Вернее, они были. В банке. Самом надежном, принадлежавшем лично Повелителю нашего шахада. И пользоваться я ими могла свободно, всего лишь приложив кольцо к печати на счете. Вот только все денежные операции фиксировались, и в конце месяца домой присылался длиннющий перечень — кому, когда и сколько. И в моем случае попадал этот список прямиком на стол к мужу. А мне вовсе не хотелось привлекать его внимание к таким сомнительным тратам, как услуги мага и найм шипа.
Через полчаса безрезультатного верчения в руках «ежика», когда я уже почти уверилась, что бесповоротно забыла, как его открывать, указательный палец наконец прострелило острой болью. Та самая игла, коротенькая, притаившаяся между тремя длинными соседками, все-таки получила положенную для опознания порцию крови. Такие хищные шкатулки для ценностей были в моде лет тридцать назад и со временем уступили место более красивым усовершенствованным версиям. Вот только я свою колючку, принадлежавшую когда-то маме, ни за что бы не променяла на самый красивый ларчик.
Да и надежность новых вариаций казалась мне сомнительной. Если бы мой тайник открывался на голос хозяйки, тетя с ее даром давно бы была в курсе содержимого. А вот про способность подделывать кровь я еще ни разу не слышала.
«Ежик», впитав алую каплю, медленно втянул колючки, превращаясь в гладкий матовый шар с полосой посередине. Я аккуратно «разломила» его пополам и вытряхнула на колени свои незатейливые сокровища — сломанную брошку в виде паучка, обнимающего зеленый камень, миниатюру с семейным портретом, шпильки с позолоченными бутончиками, засушенный цветок, длинные стеклянные бусы и пачку купюр.
Отец верил, что детей нужно учить обращаться с деньгами, и регулярно выдавал мне несколько бумажек на карманные расходы. Но поскольку меня и так баловали, тратить было особо не на что. Тетка, конечно, подобной щедростью не отличалась, но на все праздники, не утруждая себя поисками подарка, отделывалась парочкой купюр.
Я пересчитала свой капитал — сумма оказалась небольшой, но на консультацию мага средней руки и несколько дней пользования наемным транспортом должно было хватить. Деньги и паучка, которого решила попробовать починить, я переложила в сумку, остальные «драгоценности» стряхнула обратно в шкатулку. Вновь обросшего иголками «ежика» завернула в один из свитеров и сунула под мышку, рассудив, что надежный тайник мне и дома понадобится, и отправилась вниз в надежде быстренько распрощаться с хозяйкой дома и приступить к осуществлению плана.
Ольда — тетина кайра — дремала в кресле под лестницей. Докладывать обо мне было некому, спросить, освободилась ли лэй Чарди, тоже было не у кого, и я направилась к гостиной, чтобы самостоятельно определить, готова ли родственница принять единственную племянницу. Дверь приоткрылась без скрипа и, услышав чужой голос, я хотела так же осторожно ее закрыть, но разговор невольно привлек мое внимание.
— Неужели ничего нельзя сделать? — взволнованно вопрошала тетка.
— Мара, я тебя сразу предупреждал о последствиях, — увещевал незнакомец.
— Ты говорил, что в худшем случае она сойдет с ума! — капризно напомнила собеседнику тетя. — Меня бы и это устроило.
— В худшем, — терпеливо подтвердил мужчина. — К счастью, этого не случилось. Пойми, Марвейн, психика подростков очень нестабильна, а девочке сколько было? Чуть больше десяти?
— Двенадцать.
— Шанс, что внушение сработает точно как надо, был один из ста.
— Но ты же согласился, Эрвил! — воскликнула тетя.
— Я был должен тебе услугу, дорогая, а ты совершенно не желала ничего слышать.
— И что же делать?
— Ничего. Еще одно вмешательство точно приведет к сумасшествию. И я этим заниматься не буду даже для тебя. Честно говоря, я не понимаю, почему спустя столько лет тебя все еще волнует этот вопрос.
— Я боюсь, Вил! — неожиданно призналась тетя.
— Чего?
— Он порой так смотрит на меня, словно все знает.
— Кто «он»?
— Ее муж!
— Девочка вышла замуж? — изумился тетин собеседник и, явно удерживая улыбку, добавил: — Вот уж не ожидал. И кто же рискнул?
— Брэмвейл! — зло произнесла, словно выплюнула тетка.
— Кто?
— Грэгори Брэмвейл. Знаешь его?
— Не лезь в это, Мара! — вмиг посерьезнев, отрезал названный Эрвилом. — Просто забудь! И молись Змею, чтобы у этого твоего родственника никогда не возникло вопросов.
Из комнаты донесся противный звук — так скрипели старые кресла, что стояли у камина. Я очень осторожно прикрыла дверь и бросилась вверх по лестнице. Покинув гостиную, хозяйка дома и ее гость застали меня спускающейся со второго этажа. Я старательно заулыбалась, подойдя к парочке,
