Я приподняла подвеску-паучка и с сомнением посмотрела на безделицу.
— Покровителя? Это бабушкина брошка была, сломанная. Морис переделал в кулон, чтобы носить можно было.
— Такую вещь испортил! — возмутилась Эри.
— Да сломанная она уже была, — повторила я и, не сдержав любопытства, спросила: — А как этот артефакт работал?
— Благосклонность Грис обеспечивал носителю, — ответила чародейка. — Я читала про такие.
— А теперь не обеспечивает? — огорчилась я.
Соэра вскочила, высвободившись из рук кузена, и принялась увлеченно рассказывать и даже что-то чертить, водя прутиком по земле, но из ее объяснений я поняла только основное. Раньше, получая энергию из крови хозяина, брошка притягивала к нему удачу и отводила неприятности. Теперь же, будучи напитанным чужой силой, зеленый камешек работал, по словам чародейки, ускорителем судьбы. Все, что должно было случиться со мной и моими близкими, случалось быстрее. Словно крохотный паучок натягивал нити, обеспечивая кратчайший путь к будущему.
Расстались мы озадаченными — затянувшаяся встреча предоставила массу данных для размышлений. Эри обещала подумать над предложением переехать в Тонию и помогать Морису с артефактами. Мне почему-то казалось, что братья Арды не откажутся от талантливой девушки и сумеют все устроить так, чтобы не привлекать к ней излишнего внимания. Идея выдать свои способности за такой же, как у Мори, дар работы с предметами была воспринята чародейкой с интересом. Кардайл ревниво хмурился, слушая мои восторженные реплики в адрес того, с кем, возможно, будет иметь дело его любимая, но в целом план одобрил. Я же осознала главное — предприимчивую крошку Ри необходимо держать как можно дальше от моего мужа.
ГЛАВА 6
Холостому помогай боже, а женатому хозяйка поможет.
По дороге домой я твердо решила — помогу супругу избавиться от навязчивой девицы, даже если он совсем не против ее внимания. Он же может просто не понимать, что она собой представляет. Сегодня это чудовище с крашеной шевелюрой стремится заполучить Брэмвейла, а завтра в поле ее зрения окажется кто-то более перспективный, и шустрая лэй мигом перекрасится под вкусы новой цели, не погнушавшись заодно накапать яда в бокал прежней. Нет уж! Пока Грэгори мой муж, я должна заботиться о его интересах. И совсем неважно, что мы оговаривали взаимное невмешательство в личные дела друг друга. Риада — это не личные дела, это угроза благополучию, здоровью, а может, даже и жизни!
Настроение у меня было самое что ни на есть воинственное. Наверное, попадись мне в тот момент оголодавшие маги с намерением подкрепиться, не спросив разрешения, или Эрик с его нежеланными поцелуями, или даже калфы, я бы не стала прятаться и убегать. Напротив, вероятно подражая древним племенам, понеслась лупить врага чем попало. Подобное агрессивное состояние было совсем не свойственно моему характеру, но ничуть не настораживало. Ведь защищать свое мне прежде не доводилось, а потому и сравнивать было не с чем.
Ярко-рыжий Малыш летел над дорогой, почти не уступая в скорости своему грязно-зеленому товарищу, прячущемуся в зарослях. Кулон, который я почему-то даже не подумала снять, приятно согревал, посверкивая зеленью из выреза блузки. А я разрабатывала новый план, призванный показать охотнику, что он всего лишь жертва.
Хищник, со ступенек Брэм-мола следивший за тем, как я выбираюсь из подаренного им шипа, менее всего напоминал жертву. Даже по позе было понятно, что Грэг находился не в лучшем расположении духа, но, чтобы развеять все сомнения, достаточно было посмотреть на его лицо. Встретившись взглядом с его прищуренными глазами, я тут же растеряла весь боевой настрой. Вдруг четко представилось, как супруг, уподобившись порождениям разлома из моего кошмара, легко и непринужденно отрывает мне голову. Справиться с порывом юркнуть обратно в салон Малыша и отсидеться за его сверхпрочным куполом было нелегко. Шестеренки в мозгах, прокрутившись на пределе своих возможностей, выдали единственную идею: знает! Каким-то образом узнал, что накануне я хозяйничала в его комнате и тайнике, и потому ужасно зол на нарушительницу границ.
Ругаться нам еще не доводилось, но, особенно учитывая мои намерения открыть ему глаза на не слишком приятные вещи, все равно бы пришлось. А потому я с решительностью, которой вовсе не чувствовала, зашагала к крыльцу.
— Ты где была, Эльза? — Обращение строго по имени, без привычных ласково-снисходительных эпитетов, о настроении мужа говорило больше, чем поза, выражение лица и сухой тон вместе взятые. — Я же велел не вставать! — Горячая ладонь бесцеремонно легла на мой лоб, а пальцы второй прижались к шее, безошибочно найдя пульсирующую под кожей жилку.
— В смысле: посоветовал постараться не вставать? — припомнила текст записки я. — Я бы обязательно постаралась, но договорилась о встрече,
