— Принцесса Киран, если вы хотя бы попытаетесь прикоснуться ко мне, я… — и тар-эн осекся, вновь отведя взгляд.
Краице удивленная его репликой, я переспросила:
— Что?
На меня хмуро и свысока посмотрели. Вообще мужчина был достаточно высок, но ниже Эрана, и весьма стар, но ни На меня хмуро и свысока посмотрели. Вообще мужчина был достаточно высок, но ниже Эрана, и весьма стар, но ни немощности, ни дряхлости в его облике не наблюдалось. А вот чего наблюдалось, так это сначала недоумение, после легкая тень сомнения, а после мужчина облегченно выдохнул:
— Прошу прощения, принцесса, вы же эйтна первой стадии мутации.
И он улыбнулся, уже вполне дружелюбно и с явным облегчением. Мне же вообще весело не было.
— Простите, а вы вообще, о чем сейчас? — просто не могла не спросить.
Воин вновь проверил системы жизнеобеспечения, затем нехотя пояснил.
— Женщины до рождения первого ребенка, редко способны управлять собственными желаниями.
Я очень устала, и потому, присев на край кровати правой эйтны честно призналась:
— Не совсем вас поняла.
Какой-то из датчиков слабо запищал, врач нахмурился, тяжело вздохнул, и сурово сказал:
— Эйтне требуется питание, принцесса Киран, немедленно.
Я пожала плечами и сказала:
— Подключите глюкозу. Вообще сама собиралась, но раз уж вы здесь.
На меня сурово посмотрели. Очень сурово. После чего воин осуждающе произнес:
— Чужие жизни не игрушка, принцесса Киран. Эйтнам требуется особое питание и сумрак.
Только сейчас я обратила внимание, что стекла на окне были затонированы, а потому лучи заходящего солнца сюда не проникали. Резко поднявшись, я подошла к створкам, распахнула. Свет хлынул в комнату. Датчики обеих систем жизнеобеспечения разом тревожно запищали. Обернувшись, посмотрела на застывшего от ярости тар-эна, и просто сорвалась:
— Знаете, если кому-то и требуется питание, то вовсе не этим девочкам. Их вообще от мяса тошнит! Подключайте глюкозу.
Отмерший воин прорычал:
— Им белок требуется!
— Подключайте глюкозу! — потребовала я. — И витамины!
Несколько секунд врач молчал, а затем, шагнув ко мне начал:
— Послушайте, вы…
Рычание Икаса заставило правящего заткнуться. Воин оглянулся на шерстюсика, узрел оскаленные клыки и вздыбленную шерсть, и говорить что-либо нелицеприятное передумал. Стоял, сжав зубы и скрестив руки на груди, и бесился все сильнее, с каждым тревожным позывным от систем жизнеобеспечения. Когда же запищало еще что-то, нервно выругался, и, стараясь говорить спокойно, начал объяснять, едва сдерживая глухое раздражение.
— Принцесса, я не понимаю, чего вы добиваетесь. Их гибели? В таком случае вы на верном пути. Послушайте, если не принять меры, эйтны погибнут через сутки и их смерть…
Я отошла от окна, приблизилась к тар-эну и устало спросила:
— Какие меры?
Ответ прозвучал неутешительный:
— Возвращение к эйтнам.
Я покивала и спросила:
— А если нет?
Тар-эн смерил меня ненавидящим взглядом и прошипел:
— Повышение температуры до критической и смерть.
Я прикоснулась к руке одной из эйтн — кожа ощутимо нагрелась, видимо температура уже начала подниматься, как при воспалении. Искоса взглянула на воина, уточнила:
— Значит сутки?
Мужчина кивнул.
— Ясно. Можете идти, — беззаботно приказала я.
Ничего не ответив, воин развернулся и вышел, громыхнув напоследок дверью. Громыхнул конкретно — но ни меня, ни Икаране впечатлило. Я вновь села на край кушетки, и полезла в сеть искать дозировки вливания глюкозы и плазмы, Икас зевая, устроился возле моих ног. Дверь распахнулась еще до
