вырваться. Но тар-эну этого было мало — движение, и мои руки подняты вверх, а запястья он сжал одной рукой, открывая пространство для маневров второй. И когда его ладонь скользнула по моей щеке, шее, плечу, а затем властно сжала грудь — я зарычала от ярости! Потому что не было ни гормональной революции, ни крышесноса, ни упоительного блаженства — обида и злость. Дикая. Неистовая. И пугающая мысль — что же на самом деле я ощущала тогда, в палатке? Что?!
Воин остановился. Замер, тяжело дыша и вздрагивая напряженным до предела телом, затем схватил за подбородок, приподнимая мое лицо и вынуждая взглянуть на него. Вгляделся в мои, полные злых слез глаза и глухо застонал, сквозь стиснутые зубы.
А затем подхватил на руки, отнес на кровать, осторожно положил, развернулся и вышел.
Наверное, только когда за повелителем Иристана захлопнулась дверь, я осознала весь ужас случившегося, Я не люблю Эрана, Никогда не любила, Я даже не хочу его. И влечения нет никакого. Это все тень. Мутация. Непонятно что. Но не любовь. Не страсть. Не желание быть рядом. Обман, раскрывшийся так резко и внезапно. И чувство пустоты, разрастающееся внутри и не исчезнувшее, даже когда открылась дверь и вбежал встревоженный Икасик. И такая апатия накатила. В эту ночь я спала с Икасом, даже попросила его забраться напостель обняв, смогла уснуть. Под утро. Выплакав все слезы, которые только были. И возненавидя Иристан до такой степени, что мама бы мной гордилась.
История четвертая. Побег
Утром меня разбудил сейр, выдав сообщение "Сеть не найдена". Лениво открыла глаза, включила экран, обнаружила, что у меня вообще все блокировано, выключила сейр и повернувшись на другой бок, попыталась снова уснуть. Потом, на границе сна и яви осознала, что кого-то не хватает.
Приподнялась, огляделась — Икаса не было. Пошатываясь от слабости, встала, вышла на балкон, и увидела шерстюсика, резвящегося в саду с тремя маленькими хейрами, две взрослые зверюги сидели в стороночке и величественно наблюдали за шалостями малышни. Еще внизу находи лось несколько синекожих женщин, которые убирали последствия моего вчерашнего погрома осколки собирали и остатки кресла выносили. Ну и собственно сад так же хранил следы вчерашнего потопа — трава вся мокрая, цветов не осталось, деревья выстояли, но в поливе теперь явно с месяц не нуждались.
А потом я увидела над деревьями тень! Темную, почти черную, которая мне весело замахала в ответ и я ее сразу узнала:
— Левый!
На мой возглас дэо кивнул и даже чуть издевательский поклон изобразил, а потом развел призрачными когтистыми руками, указал на воздух и снова руками развел, намекая, что приблизиться никак не может, а так вообще очень рад меня видеть и поговорит надо.
Я торопливо закивала, спешно оглядывая дерево, над которым тень завис, на предмет влезания. Моего, естественно. Собственно влезть было не сложно вообще, но не в ночнушке же. Я махнула тени, чтобы подождал, и побежала переодеваться. Белоснежное шелковое платье ожидало меня в гостиной, недвусмысленно вися на вешалке, но сообразив, что в таком платье я никуда залезть не смогу, принялась искать остатки своей прежней одежды. И не нашла.
Рюкзак нашла, запасной сейр, нож, но совершенно никакой одежды. Пришлось торопливо натянуть платье, влезть в белоснежные туфельки, и расчесав волосы поспешить в сад. Рюкзак нашла, запасной сейр, нож, но совершенно никакой одежды. Пришлось торопливо натянуть платье, влезть в белоснежные туфельки, и расчесав волосы поспешить в сад.
Дорогу я помнила, преотлично. Выйдя из комнаты столкнулась с двумя светловолосыми женщинами в белом, обе поклонились и Произнесли уже поднадоевшее "Принцесса Киран", ответив "Здрасти", я помчалась дальше, так и не спросив, зачем меня ждали.
На первом этаже застукала воинов. Толпа в двадцать четыре мускулистые махины, поднялась с кресел и диванов при моем появлении, после чего все склонили головы в знак приветствия.
Уже несколько напряженно поздоровалась и с ними, и, пройдя мимо двух стоящих у дверей воинов, вышла во двор. Только там, стоя под яркими лучами утреннего солнца, осознала, что меня так сильно удивило — уважение. Проявленное уважение как воинов, Taiи женщин. И вот что бы ни говорил Эран, а к наложницам так не относятся. И кстати, принцессой я была как раз у папандра, но отношение ко мне там и здесь — небо и земля.
Обойдя дом, посмотрела на то самое дерево, над которым висел левый и увидела, что теней там теперь двое. Собственно левый и моя, которая эйтновская. Левый выглядел довольным и счастливым, а вот шейс побитым каким-то и бледным. И самое любопытное — тени друг друга не видели. То есть вообще. Зато оба увидели меня, стоило мне появится. И возникла проблема — мне нужно было поговорить с левым, очень нужно было, но так, чтобы шейс не слышал.
Проблема разрешилась сама собой еще до того, как я подошла к дереву — солнце поднялось выше и эйтновская тень унеслась прочь опасаясь света. Кажется, у меня сегодня день везучий. "Киренок, — радостно завопил левый, едва я оказалась в пределах досягаемости его голоса, — рад видеть, малышка! И Нрого рад! И дэо за тебя переживал очень!".
И мне так приятно стало на душе, очень-очень, правда мысль о залезании на дерево в платье немного портила все настроение.
