Но через мгновение голос уже знакомый мне:
"Что-то случилось?"
"Гарданг?" — догадалась я.
"Да, Повелительница".
А с Гардангом разговаривать проще, он куда более откровенен.
"Хотела поинтересоваться, почему у меня конвои в целых пять таров?".
"Странный вопрос, — ответил воин".
"Нормальный, — парировала я. — А что вы там нашли?"
Смех, я расслышала его очень отчетливо, а после веселое:
"А к тому, что правительство Илота тоже оказалось типа воин, и ему было как-то лево на религиозные течения", — повторил он мне мои собственные слова, но затем уже серьезно и с подчеркнутым уважением: — Вы мудрая девочка, достойная быть сердцем повелителя."
И не смотря на то, что говорил он искренне, это чувствовалось, что-то меня в этом глубоко оскорбило, даже не знаю что. Перегнувшись через подлокотник, взглянула на Ир-аэ. Город показался огромным, и уж точно был раз в двадцать больше столицы хассарата Айгора и гораздо краше. Отсюда, с высоты птичьего полета виднелись сверкающие в солнечном свете реки, пересекающие город, мосты, дороги, дворцы, храмы, стоянки для летательных аппаратов, а вдалеке космопорт. И нельзя было не взглянуть на дворец — сверкающий золотом, с внушительной лестницей, ведущей ко входу, тенистыми садами… энергетическим куполом. То есть все красиво, пристойно, роскошно, но под внушительной защитой.
Наверное, этот купол и сподвигнул спросить:
"Что значит "достойна быть сердцем повелителя"?
Тишина в ответ.
"Просто интересно, — продолжила я, наблюдая за тем, как платформа и вообще мой эскорт, мягко сворачивают вправо, направляясь к зданиям, построенным вокруг дворца, — сама формулировка… задевает!"
"С вами сложно, Повелительница, — сделал неожиданное признание Гарданг. — Это был комплимент".
"Мне или Эрану?" — решила уточнить я.
"Вам и ему", — не сдался воин.
"А ему за что?"
Тишина, затем обстоятельное, но с прорывающимся глухим раздражением:
"Только сегодня, беседуя с вами о шейсах, я счел оправданным поступок повелителя, вопреки всему ринувшегося разыскивать Ту, что счел тьяме".
"Эм… а раньше считали иначе?"
Секунд пять Гарданг молчал, а после:
"Слушай ты, мелкая, вздорная, безголовая девчонка, говори что хотела, потому что у меня на разговоры времени нет!".
Зря он так. Определенно зря.
"А что вы сейчас делаете?" — невинно поинтересовалась я. Тишина.
"Ладно, пусть со мной кто-нибудь другой поговорит".
На этот раз ответил:
"Повелитель в отношении вас, По-ве-ли-тель-ница, доверяет двум воинам — мне и себе. Говорите, я слушаю очень внимательно!".
"А Эран говорил, что тары сдержанные, — обиженно заметила я".
"Прошу прощения, — прошипел Гарданг, — но… — минутное молчание и злое: — Я с искренним уважением отношусь к выбору Повелителя, и вы достойны уважения, вы это доказали. НО! Он как мальчишка стоял со стаканом в руке, пока я исследовал палатку, и этот стакан дрожал. Дрожал в руке Эрана. И лопнул, осыпавшись осколками, когда я сообщил, что следов чужого присутствия в палатке нет. И вся та кровь, что была повсюду — ваша. И что палатка была разрезана изнутри. И что женщина ушла сама. Своими ногами".
Теперь молчала я.
Мне нечего было сказать, да и момент тот вспоминать не хотелось вовсе. Точнее хотелось, сам мой первый раз с мужчиной, но не то, что случилось в дальнейшем.
"Как вы ушли? — вновь прозвучал голос Гарданга".
"Ногами, — зло ответила я."
"Я видел женщин после слияния, они не были способны ходить, — парировал воин".
И я почему-то призналась:
"Не далеко ушла, потеряла сознания, как только добрела до Наски".
