Я пожала плечами:
– Банши же представилась…
– Минутная слабость, проявленная в отношении пятилетнего заморыша. Кто ж знал, что из него вырастет такое доставучее существо. Сколько ты тогда бродила вдоль Границы? Сутки?
– Три дня… – прошептала я, отгоняя неприятные воспоминания.
– Харши всего лишь хотела, чтобы ты могла с нами связаться в случае необходимости. Поверь, она о?очень сожалеет о своём необдуманном решении.
Я промолчала, понимая, что у банши есть все основания для недовольства. Что поделать, я ни разу не целитель и не умею делиться энергией с пострадавшим или же лечить магией. Зато могу латать поражённые участки ауры в Сумеречье. Любая травма или болезнь, пусть даже и пустячные, отражаются на энергетическом поле живого существа. Вот поражения ауры я и залечивала во время пребывания за Гранью. В результате у пострадавших сращивались кости, затягивались раны и проходил кашель. От моих манипуляций у любого толкового целителя волосы вставали дыбом. Нет, навредить пациенту во время ритуала я не могла. Однако мой метод лечения напоминал не только уже упомянутую стрельбу из драконьего громобоя по бабочкам, но и гашение свечей дождевыми бочками. Больше всех моя нетрадиционная целительская практика возмущала Стражей мира мёртвых. При открытии выводящего портала я перекраивала привычное течение потоков у Границы. После моего посещения Стражам приходилось браться за стабилизаторы и не только латать саму точку выхода, но и восстанавливать общий энергетический фон. Так что моему появлению здесь были, мягко говоря, не рады, а требования отобрать ритуальный клинок у безответственной элементали не раз направлялись Повелителю Инферно. Отчасти именно регулярные кляузы Стражей Сумеречья и привели меня к заточению в лампу.
Опустившись на траву рядом с малышом, аккуратно положила рысёнка на колени. Карапуз тут же принялся теребить полупрозрачную шкурку, и её не то чтобы живой вид вовсе не смущал кроху. Перевёртышу вернули его ипостась, и он был безмерно счастлив. Довольный звонкий смех разнёсся по Сумеречью и вызвал у Стражей очередной всплеск негодования.
– Джинни, а тебе разве не пора портал открывать? – процедил призрак.
– Сначала надо привязку создать. Я же не хочу, чтобы малыш потерял своего рысика на ближайшие несколько лет. Смотрите, какой он у него слабенький, сам на зов ответить не сможет…
– Понял. Работай. – Призрак застыл рядом, а у меня от такого пристального внимания нити в руках стали разбегаться. О какой концентрации может идти речь, если тебя сверлят немигающим взглядом да только и ждут, когда же ты допустишь ошибку?
– А не могли бы вы отвернуться?
– Синий виток малыша связываешь с красным его ипостаси, потом добавляешь нить сердца, только всё равно плетение распадётся. – Призрак не ехидничал, а просто констатировал тщетность попытки. – У малыша энергии не хватит удержать ипостась, нужна помощь извне. – Страж многозначительно кивнул в мою сторону.
Ещё чего! Мне только свою неустроенную судьбу с чьей-то сплести не хватало. Я же перевёртышу всю жизнь испорчу! Вот какой из меня стабилизатор? Скорее, наоборот. Я повсюду хаос и разрушения сею. Не специально, но от этого никому не легче. А тут мне предлагают стать обережницей…
Такая ответственность! Я же не потяну! И потом, я джинн лампы и не имею права принимать на себя иные обязательства, пусть даже и отсроченные. Как только я начну создавать связь, так меня обратно в лампу и затянет. Я ныла, жаловалась рысёнышу, а руки между тем сплетали наши судьбы под одобрительный шелест клистницы. Как только мне удалось воссоединить кроху с его ипостасью, он звонко рассмеялся и исчез в открывшемся портале. Тут я выдохнула с облегчением. Хотя бы сейчас сделала всё правильно. Как представлю, что мне бы пришлось тащить малыша, потерявшего ипостась, назад силком, аж в дрожь бросает.
– Джай-Дайз, почему я всё ещё наблюдаю твою мерзкую рожу в Сумеречье? – Объявившаяся банши пребывала явно не в духе, но её недовольство и претензии меня не волновали. Пусть хоть триста донесений в Огненный мир напишет – плевать. Я смогла помочь рысёнку. На душе было легко, словно я нежданно отхватила первый приз в ежегодных состязаниях Четырёх Стихий. Поднявшись с земли, побежала к клистнице. Именно она каждый раз создавала для меня портал, ведущий из Сумеречья.
Пробуждение отозвалось сладкой дрожью во всем теле, что уже само по себе было странно. Я точно помнила, что для перехода в Сумеречье воспользовалась ритуальным ножом из чароита. Даже регенерация элементали не могла спасти меня от гадкой болезненной раны. Осторожно пошевелилась и уже хотела дотронуться до груди, чтобы ощупать место удара, как поняла, что опоздала. Грудь уже исследовали, причём не поинтересовавшись мнением владелицы. А у той оно имелось, вот только сформулировать его не представлялось возможным, потому что изучение раны и прилегающей к ней территории производилось чьим-то явно не докормленным в детстве ртом. Я лежала, стиснув зубы, раздумывая, то ли мне открыть глаза и попросить прекратить данное безобразие, то ли, притворившись спящей, тихо ожидать дальнейшего развития событий. Не вышло. Лежать неподвижно я не смогла. Гадкая спина сама начала изгибаться, да и с тихо тоже как-то не заладилось. Покрепче зажмурившись, задержала дыхание. Вдруг
