пульс, слушала стук сердца и молилась, чтобы он не умер. Нет, ничего такого. Просто жалко его было буквально до слез».
Глава 7
Где сядешь, там и слезешь
«По сути своей мужчины не столько коварны, сколько практичны. Это мы грешим против второй заповеди, творя себе кумира из живого человека, со всеми слабостями его. А мужчины – что, они просто падают к нашим ногам израненными и гонимыми, пробуждая в нас жалость и сострадание».
Когда такси остановилось у музея, Александра была спокойна, как утреннее небо над горой Юйшань. Увидев ее, никто не сказал бы, что меньше часа назад девушка готова была вцепиться когтями в волосы своей неожиданной сопернице. Если что она и усвоила из уроков отца, так это главный завет достойного человека – держи лицо. «За закрытыми дверями в собственном доме, – наставлял ее родитель, – может быть немирье, и это беда. Но случись так, что увидит чужие горести неподходящий человек, тогда беда станет позором и умножится стократ».
Саша сжала губы. Не бывать такому! Ин Юнчен может провалиться в загробное царство вместе со своими улыбками, уловками, стихами и любовницами в оранжевых платьях. Больше она не попадется ему на крючок. Становиться какой-то там по счету подружкой? Ну нет. Никогда.
Решив так, девушка расплатилась с таксистом и остановилась перед входом в музей. Сказочный белый дворец, утопающий в зелени, казалось, плыл по воздуху. Острые, загнутые края крыш, покрытых бирюзовой черепицей, походили на крылья птиц. Александра, опустив руку в карман, осторожно погладила пальцем бабушкину рыбку.
– Скоро мы с тобой разберемся, что к чему, – прошептала она, не совсем понимая, к кому обращается – к терракотовой фигурке или к духу почтенной Тьян Ню.
Вокруг кипела жизнь: торопились взойти по дворцовым лестницам туристы, раздавался разноголосый и разноязыкий говор, но Саша вдруг почувствовала, как будто бы натянулось, изменило на мгновение свой ход время, затихли звуки, угасли краски. На короткую и страшную секунду девушке почудилось, что Тайбэй исчез, растворился в веках, развеялся в тумане. И, будто кто-то быстро набросал на бумаге акварелью рисунок, проступила, мелькнула перед глазами незнакомая разгромленная комната, опрокинутый столик, рассыпавшиеся по полу сладости. Нос защекотал аромат зеленого чая, и словно бы издалека раздался легкий стук в дверь – в дверь, подпертую так, чтобы никто не смог войти.
– Госпожа! Госпожа! – позвал ее встревоженный голос. – С вами все в порядке? Не кликнуть ли врача?
Девушка вздрогнула – и видение сразу же пропало, кануло в никуда. Кусая губы и стараясь не выдать испуга от внезапного наваждения, она покачала головой и, поклонившись, извинилась за беспокойство перед парой встревоженных седых старичков.
Взбегая по лестнице музея-дворца, Александра прилагала все возможные усилия, чтобы скрыть сотрясающую ее тело дрожь. Что за место ей только что привиделось? Кто и, самое главное, когда стучался в ту загороженную дверь?
Глиняная рыбка, нагревшаяся в ладони, все так же безмятежно смотрела на девушку своими выпученными глазами.
Он ее не нашел. Не нашел – и все, и вот что ты будешь делать, а? Не пожелала судьба вывести его на ту дорогу, по которой убежала Сян Джи. Лиса – она и есть лиса. Хвостом махнула – и поминай как звали!
Почти час кружил Ин Юнчен по улицам Тайбэя, смиряя бушующее в душе разочарование. К проигрышам он не привык, и теперь у него никак не получалось укротить злость. И вроде рано было опускать руки – хоть битва и проиграна, война-то еще впереди! – а все равно грызла сердце досада. На телефонные звонки Сян Джи не отвечала, и, как вновь выманить ее на свидание, парень пока придумать не мог. По своей воле девушка вряд ли захочет с ним разговаривать, и неудивительно. Мэйли, надо отдать ей должное, била на поражение.
А принуждать или там выслеживать… никогда Ин Юнчен не склонял женщин к благосклонности силой и сейчас уж точно начинать не собирался. Не было в этом ни радости, ни азарта, ни победы, а без них – зачем?
Наконец смирившись с тем, что сегодня с Сян Джи ему не поговорить, он в раздражении вдавил педаль акселератора. Мотоцикл задрожал, как вставший на дыбы конь, и Ин Юнчен поехал быстрее, уже не вглядываясь в лица проходящих мимо девушек. Под колесами привычно замелькала дорожная разметка, тени от пальм, и байк, глотая километр за километром, загудел ровно и мощно.
Нужно было отвлечься. Заняться каким-нибудь простым и понятным делом, чтобы не думать о том, как славно сегодня все началось и как погано закончилось. Он-то хотел…
Ин Юнчен вдруг представил, как Сян Джи входит в его квартиру, стряхивает с ножек туфли, улыбается совсем как в баре, игриво и с намеком, и сильнее сжал руль мотоцикла. Он бы получил ее сегодня, если б не Мэйли, – такие вещи парень всегда предугадывал, чуял цепким звериным инстинктом.
Какой она была бы в его руках? Нежной и податливой, сговорчивой и горячей, словно оживший раскаленный цветок?
