неизвестных мне обитателей? Или, наоборот, неизвестные бежали, заметая следы?
Минуя площадку под ливневым стоком, инстинктивно ускоряю шаг. Смрад почти неощутим, и я с удовольствием снимаю респиратор. Фонарик не включаю, да и незачем: если идти по прямой, не сворачивая в боковые галереи, вскоре я обязательно выйду к ливневому стоку у зоопарка. Главное – сосредоточиться на поступательном движении и не думать о неприятностях.
Внезапно нога моя словно проваливается в пустоту. Секунда – и сам я, потеряв точку опоры, падаю в тартарары, и лишь спустя мгновение ощущаю, что оказываюсь в холодной воде.
«Разгрузка» с набитыми карманами сразу тянет меня ко дну. В какой-то момент у меня исчезает представление, где верх и где низ, накатывает паника, и я беспорядочно бью руками по воде. Перед глазами проявляются сферические фиолетовые круги, рот наполняется чем-то соленым и горьким, горло железными клещами сжимают спазмы. В охваченном паникой сознании, однако, внезапно сверкает здравая мысль – продвинуться к стене и попытаться ухватиться за какой-нибудь выступ. Рука судорожно шарит под водой, но все время скользит лишь по ровной кирпичной кладке. Наконец случайно нащупываю какой-то крюк и вцепляюсь в него мертвой хваткой. Паника сразу же исчезает…
Выныриваю, глотаю воздух. Свистящее дыхание тут же перехватывается кашлем – в бронхи попало слишком много воды. Онемевшие пальцы по- прежнему сжимают металлический крюк у самой поверхности. Ноги мелко подрагивают; главное теперь, чтобы не случилось судороги…
Я не знаю, почему на моем пути встретилась эта заполненная водой яма, ведь Элизабет не предупреждала меня о возможности чего-то подобного! Я знаю другое: мне необходимо как можно быстрее подняться на поверхность. Набрякшая водой одежда и особенно «разгрузка» с полными карманами рано или поздно утащат меня на дно.
Осматриваюсь. Глаза окончательно привыкли к темноте. Различаю на противоположной стороне ямы небольшое возвышение у самой стены, наподобие пологого пандуса. До него метра два, но лучше не рисковать… Осторожно продвигаюсь назад, на место, с которого и полетел в воду. Хватаюсь за край ямы, перемещаю центр тяжести наружу и, наконец, оказываюсь на поверхности. В обуви мерзкое хлюпанье, с одежды с шумом стекает вода. Нащупываю в кармане фонарик, щелкаю тумблером. К счастью, карманный фонарик работает, и это меня спасает.
В электрическом конусе отсвечивает непроницаемо-черная поверхность, видом напоминающая жидкий асфальт. Передо мной – нечто вроде технического бассейна-отстойника, метров пятнадцать в длину, а слева от него, у самой стены – дорожка шириной сантиметров в сорок…
И почему я хоть иногда не подсвечивал дорогу фонариком?!
Идти в таком состоянии нельзя. Раздеваюсь, тщательно выжимаю одежду. Освобождаю «разгрузку» от грузов, выливаю воду из карманов. Тело сразу немеет от холода, покрываясь мелкими пупырышками – ведь в подземелье холодно даже в самые жаркие дни! Напяливаю на себя влажное и, поеживаясь, осторожно продвигаюсь по плоскому пандусу, стараясь при этом не смотреть в яму с водой…
По моим подсчетам, до очередного ливневого стока остается не более пятидесяти метров. Однако метры эти даются мне с невероятным трудом: влажная одежда сковывает движение, тело ломит, налитые свинцом ноги словно чужие, к горлу то и дело подкатывает наждачный комок тошноты – грязной воды я наглотался порядком! Даже не хочу думать, сколько там возбудителей жутких болезней и чем я рискую.
Теперь каждые двадцать шагов останавливаюсь, щелкаю фонариком и направляю луч света в перспективу подземелья. Не хватало мне еще одного такого купания!
Спустя минут десять я вновь замечаю впереди колеблющееся световое пятно, на этот раз – электрическое. Это не могут быть Джамбо с Элизабет – они ушли в совершенно другом направлении!
Присаживаюсь на корточки, вжимаюсь в стену и фокусирую взгляд, насколько это вообще возможно.
Впереди – неизвестные в камуфляже, четверо. Несомненно, это те самые люди, которых мы встретили минут сорок назад и от взгляда которых нам посчастливилось укрыться. Я даже не знаю, как они попали именно в этот коллектор – ведь шли в совершенно другом направлении! Наверное, добрались сюда по одной из боковых штолен, чтобы обойти бассейн-отстойник с водой… А это наверняка значит, что подземелья они знают куда лучше моего! Они о чем-то переговариваются, однако я не могу понять, на каком именно языке – подземное эхо смазывает звуки.
Осторожно продвигаюсь вперед… Каждый шорох под подошвой заставляет меня каменеть. Еще минута – и от болезненной сосредоточенности ток крови в ушах начинает казаться журчанием воды или шелестом песка за кирпичными стенами коллектора. Хотя я, конечно же, знаю, что ни воды, ни песка там быть не может…
Продвинувшись всего на пять-шесть метров, я отчетливо вижу, что неизвестные сосредоточились в тесном бетонированном кубе, в стены которого вмонтированы массивные железные скобы. Это, конечно же, и есть выход к ливневому стоку – тому самому, о котором говорила Элизабет.
Реплики теперь все отчетливей, и я явственно слышу, что говорят по-английски. Вроде без характерного местного акцента…
Неужели и впрямь европейцы? Если это европейцы, то они наверняка могут быть из Посольского района. Да и камуфляжная форма на них точна такая же, как и у специального полицейского подразделения из «Хилтона».
Ощущаю в себе мгновенный позыв встать во весь рост и броситься к ним. От этого шага меня удерживает только одна мысль: ведь и в Посольском районе теперь тоже могут быть больные Эболой!..
Тем временем неизвестные осторожно, один за другим, поднимаются по металлическим скобам… Вряд ли им нужен Национальный зоопарк. Но что
