Пуля для императора

Понимаете?!

«Мы были бы весьма благодарны вам, если бы отчёты об операции были более развёрнуты. Все понимают, что неопределившийся Китай на прямую агрессию против Российской империи вряд ли способен. Казачьи части оказывают слишком большое и жёсткое сопротивление на местах. И более того, сами китайцы способны выступить на нежелательной для нас стороне! Что, если они предпочтут дружбу с Россией?»

Почему нет, подумал я. Двуглавый российский орел традиционно смотрит в обе стороны: и на Европу, и на Азию. И кто знает, быть может, именно на азиатском направлении у нас куда больше перспектив…

«Однако изменение государственной политики не всегда связано с большими военными действиями и серьёзными финансовыми тратами. Иногда бывает достаточно убрать с шахматной доски всего одну фигуру, чтобы навеки и категорически изменить соотношение сил. Вопрос лишь в том, какая это фигура…»

Вот здесь я отложил переписку немецкоподданного господина фон Браунфельса (надеюсь, у него есть и настоящее имя) с неизвестным корреспондентом.

На письмах стояли штампы и печати российской дипломатической почты, а если я правильно помню законы своей же страны, то пользоваться её услугами могли все армейские чины от полковника и выше, все статские и титулярные советники, дипломаты или послы, члены правящего дома и императорской семьи.

То есть разброс был настолько велик, что искать адресата можно было годами.

Главное, что мне удалось выяснить, так это тот непреложный факт, что в окружении русского императора Александра есть люди, искренне считающие Сибирь обузой для России и готовые продать её кому угодно.

Но, разумеется, из тех, кто готов заплатить устраивающую всех цену. Основным раздражителем предполагался Китай. Основными покупателями (бесхозной, по их мнению!) земли выступали почему-то Австрия и Великобритания.

Ну вот как, как? Им-то какое дело? Где Англия и где Алтай?!

Причём именно Лондон, кажется, и нанял некую группу лиц для точечной дестабилизации политической обстановки в данном регионе. Но страшнее всего, что эти люди искренне считали великого царя Александра неизбежной, но вполне устранимой помехой. А через два или три письма моё сердце невольно замерло…

«Мы искренне благодарны вам за устранение с нашего пути очередного Цепного Пса.

Невероятно, что эти люди, несмотря на официальный запрет их деятельности, суровые преследования по закону Российской империи, явное неприятие общественностью, тем не менее до сих пор как-то вмешиваются в наши планы.

Вы обещали мне, что после смерти старого пса его щенок не дерзнёт взяться за дело отца. Тем не менее нам известно, что он лично встречался с самим Александром. Детали их разговора неизвестны, но есть информация, что мальчик отправился в Сибирь. Вы получили достойную сумму, чтобы он там и сгинул…»

На этом месте у меня задрожали руки и горло пережал ком. Щенок – это он о ком?

Я давно разучился плакать. И да, я почти не реагирую на боль.

Поверьте, тот, кто не один раз работал «мальчиком для битья» в английских клубах для боксирующих джентльменов, точно знает, что такое больно. Поверьте!

Все синяки, ссадины и пинки, которыми меня награждали за последние двое суток, ничего не значат в сравнении с тем, сколько я огребал в годы юности.

Но сейчас главное то, что неизвестный отправитель знал обо мне слишком много и прямолинейно заказывал моё убийство, в боязни, что я могу пойти по стопам отца.

Щенок, вы говорите? Я услышал. Хорошо, пусть так.

Я покосился на тяжёлый серебряный браслет с головой собаки. Вы подзадержались, господа, я вырос. Цепной Пёс начинает скалить зубы…

– Матвей, Энни, мы возвращаемся в Санкт-Петербург!

Наверное, не стоило так кричать из соседней комнаты, кто бы мне столь же дружно орал в ответ? Да никто, конечно, никому оно не упёрлось.

Я вернулся в горницу как раз тогда, когда мужики выводили старосту. Шаман всё так же сидел в углу и, кажется, так накурился, что беседовал с