— Я, пожалуй, пойду, — пролепетала я, возвращая ему напиток и пытаясь скинуть наглую конечность.
Рука переместилась на мою талию и притянула меня поближе. Вокруг смеялись и плескались русалки и другие солдатики, а я начинала тихо паниковать.
— Ну чего ты дрожишь? Не бойся, я не кусаюсь. — И это тело полезло ко мне целоваться!
Красивое, кстати, тело, но у меня Ромка есть, он в сто раз лучше. Я оттолкнула парня, он поскользнулся и навалился на меня. Но солдатик не растерялся и решил воспользоваться своим положением, чтобы уткнуться лицом в мою грудь. Ну я и шарахнула его коленкой куда положено.
— Ы-ы-ы! — взвыл парняга. — Ты чего дерешься?
И так обиженно он это проговорил, что я не сдержала улыбку.
— Ах так! — Парень, похоже, решил, что я тут с ним так грубо заигрываю, потому что тоже улыбнулся и опять полез целоваться.
Я согнула ногу, уперлась пяткой ему в грудь и отпихнула тугодума со всей силы.
— Ты чего пинаешься? — возмутился солдатик, отплевываясь от воды.
Потом его глаза округлились, и он уставился на меня как на невидаль какую-то.
— Ты не русалка! — ткнул в меня пальцем. — Она не русалка!
И чего так орать-то? Ну не русалка, и что с того? Я лично не считаю это недостатком.
— Вы бы, мальчики, Ситу не трогали. У нее мужчина серьезный, руки может переломать, — проговорила одна из русалок.
— И но-о-оги, — проворковала вторая, выводя пальчиком узоры на голой груди своего кавалера.
— Напугали! — усмехнулся один из солдатиков. — Крошка, иди ко мне и узнаешь, что такое настоящий мужчина.
— Нет уж! Я лучше останусь в счастливом неведении, — отказалась я.
— Да не ломайся, здесь все свои, — продолжил комиссар грубо подкатывать.
Еще и руку на бедро мне положил! Вот так, прямо внаглую опустил ручищу в воду и положил на мою ногу!
— Лапы убрал! — рявкнула я, да так, что птицы с деревьев разлетелись.
— Что у вас там? — спросил подошедший начальник этих солдатиков любви. — Я уже шашлычки поставил, Сомов, марш следить, а я пока тебя подменю.
Мужчина скинул куртку, начал снимать водолазку. И вот, выныривая из водолазки, он уставился прямо на меня. Замер, в глазах промелькнуло узнавание. Водолазка молниеносно вернулась на прежнее место.
— Уходим! — гаркнул командир. — На сборы две минуты!
— Чего это он? — спросил один из солдатиков.
— А я ее тоже узнал! — воскликнул тот, кому я при прошлой встрече пяткой в глаз заехала. — Это же та, голдинская!
— Уходим, — хором сказали ребята и поторопились к берегу.
— Не успели, — простонал командир.
А из портала на поляну выходил недовольный Роман Любомирович Голдин. Но это он пришел недовольный, а когда увидел меня в компании мало одетых мужиков, недовольство с лица директора мигом слетело. А вот то, что появилось на нем вместо недовольства, напугало даже меня.
— Рома, я сейчас все объясню! — воскликнула я, вскакивая на ноги.
Взгляд Романа медленно опустился вниз. А там-то, кроме трусиков, ничего! Мне конец! Нет, нам всем конец!
Я опять сижу в кабинете директора. Только на этот раз здесь же находятся Лизка, бабушка и еще несколько девчонок. Уже без пятнадцати двенадцать, близок час Х. Как же страшно-то!
— Сита, детка, ты не передумала? — в который уже раз спросила буся.
— Нет, — неуверенно проблеяла я.
Куда уж передумывать-то? Поздно трепыхаться!
На русалочьем шабаше, вопреки ожиданиям, было не так уж и страшно. Никто даже и не пострадал… почти. Водяной только немного ласты ободрал, когда на дерево карабкался. Он бы, конечно, в воду ушел. Но там тряслись и стучали зубами скованные покрывшим заводь десятисантиметровым льдом парни из магкомиссии. Русалки ушли на глубину, а я по-солдатски быстро одевалась.
И вот после этого мне поставили ультиматум. Либо я получаю справку о соцпригодности и скатертью дорога, либо выхожу замуж. Выбор, называется. Знал же жук, что я не смогу без него. Вот теперь и трясусь от страха, волнения и бог знает чего еще.
— Время, — сказала Елена Аскольдовна, заглядывая в кабинет.
— Ой, мамочки! Я не пойду! Я передумала! Я… я… — Пошла я, как миленькая пошла.
По случаю нашего бракосочетания в парке установили красивую арку, и преподаватели всем составом постановили термокупол. Так что тепло в Ведунах было, как летом. А за куполом шел мокрый осенний снежок.
