— Это не я, — заявила на всякий случай.
Роман сначала недоуменно посмотрел на меня, а потом обнял и расхохотался.
— Сита, ты неподражаема, — проговорил он сквозь смех.
— Стараюсь, — гордо ответила я и тоже засмеялась.
Потом мы опять сидели обнявшись на берегу теперь уже совсем не магического озерца.
— А где наша одежда? — поинтересовалась я так, из чистого любопытства.
— Там, — кивнул на мутную лужу директор.
Ну и пусть, все равно у меня еще осталась блузка, юбка и туфли, они так и стояли, сиротливо прижавшись друг к другу у кромки воды. А вот что будет делать Роман? У него из одежды один галстук остался. Посмотрела на своего директора и не смогла сдержать улыбку. Сидит голый, с криво болтающимся на шее галстуком, взъерошенными мокрыми волосами и счастливой улыбкой на губах.
Интересно, а как я выгляжу? Попробовала пригладить волосы, но мою руку перехватили, поцеловали внутреннюю сторону запястья и прошептали на ухо:
— Не надо. Ты и так прекрасна.
Вау! Такого мне еще никто не говорил. Впрочем, с Романом у меня все в первый раз. Хотя, судя по повышенной активности его рук и губ, кое-что сейчас будет во второй.
На этот раз все было совсем иначе. Магия больше не оплетала наши тела, и сознание оставалось ясным, что позволило мне в полной мере прочувствовать всю палитру ощущений. По телу разливались горячие волны удовольствия, а рядом был мужчина, которого я люблю. И это не первая, проходящая влюбленность, это настоящее, глубокое, бессмертное чувство. И пусть так будет всегда.
Утомленная, но счастливая, я уснула в объятиях Романа теперь уже точно моего романа.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Ученье — свет, а темнота — друг молодежи
Кто-то провел пальцем по моей щеке, потом легко поцеловал и прошептал:
— Спи, я скоро вернусь.
Я сквозь сон улыбнулась, вспомнив события этой ночи, и опять провалилась в сон.
— Вставай, засоня!
Я подскочила как ошпаренная, во-первых, от неожиданного крика прямо над ухом, во-вторых, потому что на меня кто-то прыгнул, и в-третьих, потому что я сейчас буду убивать эту пигалицу Лизку!
Стоп, а откуда здесь Лиза? И лежать подозрительно удобно. Высунула голову из-под одеяла и осмотрелась. Я лежала на Ромкиной, уже ставшей привычной, кровати. Окна были зашторены, и в спальне царил приятный полумрак, но по ощущениям было уже далеко за полдень.
— Ы-ы-ы! — провыла я, уткнувшись лицом в подушку.
Только со мной могло произойти такое — проспать в первый день учебы. А с другой стороны, раз Рома не разбудил, значит, он и виноват. Все, теперь можно с чистой совестью поспать еще часок-другой, все равно идти на пары уже не имеет смысла.
— Эй, ты чего? Что значит еще поспать? Я скоро со скуки выть начну, — возмутилась Лизавета, тряся меня как грушу.
— Ы-ы-ы! — это опять я. Вот сейчас убью Лизку и посплю еще немного.
— Ага, размечталась! Я буду защищаться. А если что, Алекс отомстит за мою смерть! — засмеялась вредина, снова набрасываясь и щекоча меня.
— Прекрати! Я буду жаловаться! — визжала я, хохоча и пытаясь защитить свои бока от нападения.
— Сита-а-а, ну вставай. Мне правда скучно, и дядя не возвращается. А обещал, что к одиннадцати будет, — начала канючить девчонка. — А вдруг что-то случилось?
— Да что могло с ним случиться на занятиях? Студенты вопросами до смерти замучили или от скуки повесился? — попыталась отшутиться, снова забираясь под одеяло.
— Так он не на занятия ушел. Дядя Рома отправился к источнику. Хотел попробовать снова родник открыть. И его нет уже четыре часа, а обещал вернуться через два, — объяснила Лиза, и я только сейчас уловила нотки неподдельного беспокойства.
— Та-а-ак. На минуту без присмотра оставить нельзя. Ну как дети, честное слово! — ворчала я, надевая принесенные Лизой в ванную вещи. — Сейчас найдем нашего потеряшку.
