Дух превыше плоти, и пусть никто не назовет меня слабым.
Ночью кто-то приходил, наполнил таз водой и зачаровал ее, чтобы она оставалась горячей. А также доставил ночной горшок. Еще имелось мыло — необычное, жидкое, очень приятное — и чистое полотенце. В те мгновения жизнь моя была как никогда близка к идеалу.
"Это Такко."
"Что?"
"Это он принес воду и мыло."
"Я охотно бы и дальше не знал, что он заходил в мою комнату, когда я сплю."
"Прости, босс."
Я оделся и некоторое время посвятил, проверяя, что все ножи, дротики и звездочки приведены в надлежаший вид и находятся там, где им следует быть. Лойош в который раз напомнил мне о завтраке, и в итоге я с ним согласился.
Я открыл дверь и увидел пришпиленную к противоположной стене записку. "Влад, — сообщалось там, — завтрак накрыт в малой гостиной. Сетра. P.S. Налево, первый поворот направо, первая дверь направо. С."
Последовав подробным указаниям, я обнаружил в искомом месте хлеб, сыр, блюдо с яблоками и кувшинчик сладкого кофе со льдом. Я сел за столиком и принялся завтракать, временами скармливая джарегам крошки сыра. Еще передо мной оставалась задача — как вернуться в Адриланку; впрочем, на сей счет я не слишком беспокоился, Сетра что-нибудь устроит.
Тут вошел Морролан и передал мне маленький узелок. Я развязал его; в тряпицу была завернута стеклянная колбочка.
Некоторые вещи по природе своей тяготеют к волшебству. Иных я не знаю - я много чего не знаю, — но если вдруг нужно произвести много дыма, это несложно. Разжечь костер, заставить его дымиться, собрать дым туда, где ему следует находиться, и запечатать.
Сложнее, если потом нужно заставить дым занять определенную область, а затем оставаться там вопреки любым ветрам. Я понятия не имею, как это сделать, но говорят, это тоже несложно.
Разумеется, для Морролана это было несложно.
— Быстро ты, — сказао я.
Он кивнул.
— Плащ тоже готов?
Плащ был готов и он показал мне, как его правильно надевать, и больше я на это времени тратить не стану, потому что в конечном итоге он мне действительно не понадобился. Я упоминаю плащ, потому что важен сам факт, что Морролан этим озаботился — для меня, во всяком случае, это было важно.
— Ты что, над ним всю ночь сидел?
— Нет, мой портной.
— И ведь серый, джареговский.
Он улыбнулся.
— Вполне соответствует.
— Я тебе должен, — сказал я.
— Ты так говоришь, словно это в первый и единственный раз.
