— И вовсе я не бешусь.
— Ага, и усы у тебя не растут, — согласился он.
Я сообщил ему, кто он есть; Крейгар кивнул.
— Дай мне нож, — сказал я.
Он взглянул на меня.
— Можешь выяснить, кто это был?
— Обычно они не защищаются от колдовства. Стоит попробовать.
— Ладно, Влад. Но не думаю, что это нам что-нибудь даст, наверняка просто наемник.
— У меня есть пара мыслишек.
— Ладно, бери.
— Моя лаборатория в порядке?
— Да кому она сдалась-то.
— Значит, скоро увидимся, — сказал я.
Он кивнул и закрыл глаза.
Я развернулся, остановился, взглянул на него, сидящего за столом. Воспоминания роились в моей голове, пермежаемые разными мыслями. Сам не знаю, сколько я так простоял. Потом решил, что если он откроет глаза и увидит меня на пороге, нам обоим будет неудобно. Да убережет меня Барлан от всяческих неудобств.
Я вышел и направился к лестнице черного хода.
Когда эта контора еще принадлежела мне, я устроил в подвале особое местечко для занятий колдовством, которое называл на традиционный восточный манер непонятным мне самому словом. Там все осталось примерно таким же, как было, с поправкой на несколько слоев пыли. Несколько минут я стоял там, купаясь в старых воспоминаниях.
"Босс, прошло немало времени. Ты уверен, что справишься?"
"Так-то ты мне помогаешь, да?"
"Ты зол, и собираешься сотворить заклинание. А это…"
"Лойош, я в порядке. Ты…"
"Босс, такая у меня работа."
Помолчав, я согласился.
"Да, ты прав. Ладно."
"Не торопись, босс."
"Ладно. Но у нас не так уж много времени."
"Полчаса потерпит."
"Хорошо."
Так что я присел прямо на пыльный пол, прислонился головой к стене и сделал вид, что сплю. Ну хотя бы они не пустили в ход Морганти. Уже что-то. Журкая вещь — оружие Морганти. Так джареги хотят поступить со мной. Умертвить, умертвить окончательно, чтобы моя душа не отправилась на реинкарнацию или во Врата Смерти, а просто была уничтожена. Конец всего. Пустота. Я не мог с этим смириться. Ни за что.
Помню, в двести сорок первом году был тип по имени Фалот. Из силовиков, больше спеси, чем здравого смысла, и когда он не смог расплатиться с долгами, то намекнул, что если его не оставят в покое, он обратится к империи. Что еще хуже, когда его не оставили в покое, он так и сделал. Чем доставил многим серьезным людям много серьезных неприятностей.
Как оказалось, столько денег ему было нужно главным образом для того,
