Уверенность вливалась в меня со словами знакомой песни, как привычный выход на сцену. Спокойствие текло через мой голос, разбавляя непрерывный вой сирен. Марр затих, глядя мне в глаза, только хвостом колошматил по полу. Все тише, тише и тише, и тем быстрее набирала силу решимость. Странная решимость, суть которой осознать я пока не могла, но заключалась она где-то на грани слов: «Я — твоя женщина, а ты — мой мужчина».
Виар тяжело вздохнул, выпустил струйки пара через нос и положил морду мне на плечо. Я же продолжала поглаживать его по голове, по лишенным шерстинок костяным наростам. Горячим из-за обтягивающей их грубой кожи с тонкими чешуйками.
— Охренеть! Гляди!
Подскочила и обернулась — Танни совала мне под нос телефон на прямой связи с Имери. Подростки забрались на крышу и, разумеется, снимали все на видео, а заодно и показывали нам. Отсюда было видно очень хорошо: гряда гор, перед ними — цепочка сторожевых башен, над которыми в лучах солнца кружат темные, мощные силуэты, выпускающие фонтаны огня. Мельтешение флайсов, гудки, какая-то ругань и крики. Упоминания вальцгардов и просто иртханов, проклятия. Вот-вот начнется паника, если это не прекратить.
— Фигасе! — взвыл какой-то парень за кадром, когда один из драконов спикировал вниз.
Присмотрелась: драконы действительно раздражены. Крылья вспарывают воздух, лапы хищно расправлены, шипастые хвосты дергаются в стороны даже на лету. Но в город им не попасть — они словно натыкались на невидимую преграду. Некоторые струи огня достигали воды и с шипением вспенивали море. Я знала, что Лаувайс в порядке, но все равно становилось не по себе. Их было не меньше двух десятков. Не меньше двадцати хищников с зубами в мой рост и когтями-лезвиями. Хищников, щедро поливающих землю огнем. Такое мы раньше видели только в кино или на уроках истории на голограммах.
А между тем мама пережила самый настоящий налет.
Сквозь шум подростки принялись переговариваться:
— Да они там пожгут все к фигам!
Чтобы слышать друг друга из-за шума сирены и творящейся вокруг неразберихи, приходилось кричать.
— Не пожгут, вальцгарды на месте! А еще сам Халлоран.
— Сунется он туда, как же. Для вида появится и сбежит в подземку Лаувайс.
Тут я почувствовала себя как-то странно, потому что мне захотелось приложить придурка обо что-нибудь головой. Все-таки мы с Танни похожи больше, чем мне кажется.
— Заткнись, Бакстон!
— А чего?
— А ничего! Не трепись о том, о чем понятия не имеешь.
После этих слов я зауважала Имери еще больше.
— Зато ты имеешь!
— Имери, эй, Имери…
Слушать перепалку я не стала. Оставив Танни на кухне на прямой связи, увлекла Марра за собой в гостиную. Везде и правда показывали одно и то же: полыхающие пустоши на границе с городом. Менялись только лица репортеров и эмблемы каналов. А еще голоса — резкие, сильные, бодрые, но взвинченные. В каждом из них притаился страх, так же как в сосредоточенных на камеру лицах.
Мысли метались в голове как-то слишком бессвязно, поэтому я зацепилась за одну.
Рэйнар — там, а значит, все будет хорошо. С ним все будет хорошо, и все будет хорошо с Мэйстоном.
Неосознанно щелкнула пультом и вместо привычного пейзажа увидела роскошно обставленную гостиную. Современную, просторную, в кремовых тонах. Отличал ее разве что камин и тяжелая деревянная мебель, говорящая о примерной стоимости обстановки. На диванчике сидела местра Халлоран, а рядом с ней — Ирргалия. Обе в довольно строгих платьях, тем не менее не отменявших присущего этим дамам лоска. Судя по всему, репортерам удалось прорваться в родовой замок Халлоранов. Или же их туда пригласили специально.
— Как вы относитесь к тому, что ваш сын рискует собой?
